Правда о допетровской Руси. Андрей Буровский
все эти города, кроме богатевшей на торговле с Востоком Астрахани, – все это города центра и севера Московии.
И на посадах занимаются сельским хозяйством. Огороды, конечно же, имеют все, даже в Москве. Но в маленьких городках не только разводят огороды, но и пашут землю, и сеют хлеб многие ремесленники, потому что труды их рук плохо кормят. Не потому, что эти люди малоискусны и недостаточно трудолюбивы, а потому, что страна еще мало живет разделением труда и обменом. Слишком многое делается там же, где потребляется; люди мало продают и покупают, и у них обычно мало денег. Характерен их обычай завязывать деньги в пояс, класть в шапку или даже совать за щеку. С большими суммами так поступать нельзя, но кошелек-калита есть только у богатых купцов. У остальных людей так мало денег, что им и кошелек еще не нужен; им вполне хватает поясов, шапок и собственных ртов.
Сами деньги большие, с неровными краями, выкованные на наковальне кузнецом. Поэтому монеты того времени совсем не такие стандартные, как их современные сестры, и не такие «красивые». В них важнее то, что они одинакового веса: монета ценится не тем, что на ней написано, а весом. И у правительства всегда есть соблазн – написать на монете большее достоинство, чем в ней содержится металла. Скажем, выпустить копейку, в которой не 7 граммов серебра, а только 5. Вроде бы копейка и копейка, а на самом деле правительство наживает на этой не слишком честной операции приличные денежки. Называется это «порча монеты», и время от времени такие вещи происходят.
Жители посадов, даже маленьких, живут свободнее и интереснее крестьян. Они зарабатывают на жизнь более разнообразными способами, у них гораздо больше впечатлений, и они несравненно меньше зависят от погоды. Наконец, у них водятся деньги, а в деревнях денег почти нет, да они и не особенно нужны.
Положение в обществе и образ жизни купцов просто невозможно сравнить с образом жизни даже богатых крестьян.
Но посадские люди – вовсе не горожане, которые отличаются от остального населения страны своими правами и обязанностями; не индивидуалисты и не самостоятельные люди, которые могут делать все, что хотят. У них нет общин, к которым человек принадлежит просто по факту рождения. Но все они входят в объединения-корпорации – в слободы. Если город большой, слобод много и слобода большая, она может разделиться на сотни и полусотни. Каждый купец и каждый ремесленник входит в «свою» слободу и сотню. Он всегда знает, кто еще входит в корпорацию и кто у них в корпорации главный.
Города в Московии – вовсе не те места, где живут горожане-граждане. Посадские люди – такие же забитые и бесправные, как в деревнях. С одной стороны, они ищут защиты у своего государства, если их «обижают» – например, если «уездные людишки», «государевы хрестьяне» начинают их теснить: строить дома «на посадах», держать там лавки и заниматься ремеслом. Сами по себе такие попытки очень интересны – получается, что есть в Московии крестьяне и достаточно активные, и достаточно «капиталистые», чтобы легко выйти в «посадский люд».
Но