Любовники. Юлия Добровольская
сама себе аккомпанировала.
Но училась она в институте так себе, без охоты и старания. Кто как, а Дина-то понимала, что Римма отставала вовсе не потому, что была глупой. Просто это было ей неинтересно. А что ей было интересно – рисование, пение, чтение? – кто ж знает.
***
Дина залила кипяток в приготовленный Верой и Валей заварочный чайник, а Римма сказала весело:
– Привет! Я, как всегда, вовремя.
Вера, любившая съязвить по любому мало-мальски удобному поводу, не преминула это сделать:
– Да уж, как всегда, прямо к столу.
Римма, у которой явно было хорошее настроение, засмеялась:
– Ладно тебе, Вер! Сегодня посуду помою.
– Какая радость! – Ехидничала Вера.
Римма не отреагировала на эту реплику, достала из сумочки плитку шоколада и положила на стол.
– Ой, чуть не забыла, вот, угостили! Даже кусочка ещё не откусила!
Вера, похоже, решила добить Риммино, неизвестно с чего взявшееся, хорошее настроение:
– И кто же это тебя шоколадом подкармливает?
– Кто-то, – кокетливо-таинственно ответила Римма и принялась намазывать маслом кусок батона.
– Ктото Ктотович Ктотозашвили? – Не унималась противная девчонка.
Римма посмотрела на Веру с недоумением, её глаза наполнились слезами, она бросила недоделанный бутерброд на стол и выбежала из комнаты.
Валя робко выговорила Вере:
– Зачем ты так? Ты же знаешь…
Вера, чувствуя вину, но не желая её признавать, огрызнулась:
– Не знаю. Лично мне лично она ничего не говорила.
– Я тебе говорила. – Всё так же робко, но укоризненно, сказала Валя.
Дина поддержала Валю:
– Иди, извинись.
– Не пойду. Подумаешь, цаца! Сама виновата – нéфига дурой быть с такими, как этот.
Валя поднялась и вышла из комнаты.
Вера, с детства усвоившая, что лучшая защита – это нападение, переключилась на Дину.
– А тебе-то Кокон автомат поставил за так, или тоже клеит?
– Может, за так, а может, и клеит, – спокойно ответила Дина, не прерывая чаепития.
– Темни-ишь… Так клеит или за так? – Не унималась Вера.
– Я бы на твоём месте пошла за Риммой и попросила бы прощения.
– А ты что, тоже про Римкин аборт знаешь?
Дина едва не поперхнулась бутербродом, но не подала виду, что ошарашена известием. Она выдержала паузу и произнесла медленно между глотками горячего чая:
– Знаю… не знаю… Какая разница… Главное, что ты… знаешь и колешь.
– А нéфига… Сама дура, нашла, с кем спутаться…
Открылась дверь, и вошли Валя и Римма. Вера, демонстративно прихлёбывая чай в прикуску с шоколадом, воззрилась в окно.
***
Ближе к вечеру Дина достала из тумбочки зеркало, осмотрела внимательно своё лицо, протёрла его кусочком ваты, смоченной миндальным молочком, запах которого так любила с детства – у мамы было точно