Менты таких не трогают. Владимир Колычев
нигде не облупленный, – спросил:
– Ну как?
– Да уж!
Оружие само по себе обладало злой волшебной силой. Стоило взять его в руки, как возникло желание стрелять, уничтожать врагов. И, конечно же, в благородных целях… Прохор представил, как будет стрелять в Михея, и его охватило чувство запретного восторга.
– Это мне!
– Тебе вот это! – Пушкарь вынул из тайника пистолет «ТТ».
И этот ствол еще не эксплуатировался. От него до сих пор пахло пушечным салом, в котором он долго хранился на складе. Но, понюхав ствол, Прохор уловил запах пороха и ружейного масла. Пистолет отстреляли, приготовили к бою, вычистили, смазали, уложили в тайник.
Он вынул обойму. Пусто. Похоже, Пушкарь ему не доверял.
– И это тебе. – Пушкарь достал из тайника несколько полных обойм и две упаковки с патронами, отдал Прохору два магазина и одну пачку. – Это значит, что ты в деле. Но первая скрипка за мной. Ты на подхвате.
Прохор кивнул. Такой вариант устраивал его больше всего.
Пушкарь положил автомат, достал еще один такой же «ТТ», зарядил его и, сунув за пояс, сказал:
– Стволы четкие, но без глушителей. Это плохо.
– Нехорошо, – согласился Прохор.
– А эта штука еще громче, – вынул тот из тайника две гранаты со снятыми запалами.
– Да уж.
– Это вместо «броников».
– «Броники» бы пригодились.
– Нормально все. Главное, не теряться. И держать порох сухим.
– Я уже на взводе, – кивнул Прохор.
– Тогда к машине!
Пушкарь достал взрыватели к гранате, запасной магазин к автомату и перенес это все в салон машины. Автомат бросил себе под ноги, а пистолет оставил за поясом. А Прохор положил свой под правую ногу, чтобы можно было легко его достать.
До Красного озера было не так уж и много, километров двадцать-тридцать, а дорога свободная – время пролетит быстро. И этого времени должно было хватить, чтобы окончательно настроиться на бой.
– Честно тебе скажу, не знаю, как там будет, – задумчиво проговорил Пушкарь. – Я видел дом, в котором может жить Михей. А вдруг его там нет? А охрана?
– Значит, к черту на рога?
У Прохора мелко задрожали пальцы. Он же не псих, чтобы не бояться смерти. А «костлявая» маячила перед глазами в полный рост. Их всего двое, точного наведения на цель нет, значит, им придется блуждать в потемках – на свой страх и риск. Михей сам по себе не прост, плюс вооруженная охрана. Можно не сомневаться в том, что телохранители будут стрелять на поражение.
Но и назад повернуть Прохор уже не мог. Он дал слово, и ему не хватит духу его забрать. Да и не хотелось ему быть хуже, чем Пушкарь, который готов был забраться в ад, лишь бы добиться своего. Если тот не боится смерти, почему он должен праздновать труса?
Машина шла по лесу – осины, березы. У осин стволы внизу темные – казалось, что вдоль дороги стоят, скрываясь за кустами, люди. Это действовало на нервы.
Они проехали не больше километра, когда показались большие кованые ворота с примыкающей к ним коробкой контрольно-пропускного пункта.
Пушкарь не стал близко подъезжать