Понедельник не кончается никогда (сборник). Сергей Лукьяненко
людям.
– Мне к-кажется, что, несмотря на определенную резкость тона, К-кристобаль Хозевич п-прав, – осторожно заметил Киврин. – Амвросий Ам-мбруазович, видите ли…
Странно, но Выбегалло словно обрадовали слова Хунты:
– Неправ! Неправ наш любимый Кристобаль, понимаете, Хозевич! – Он даже слегка поклонился Хунте, и я впервые увидел бывшего Великого Инквизитора растерянным. Довольный эффектом, Амвросий Амбруазович продолжил: – Мои сверхурочные работы с машиной времени дали результат, прямо-таки феноменальный, говоря человеческим языком – недюжинный! И это сейчас будет объяснено и продемонстрировано, к восторгу населения и посрамлению скептиков от магии! Труд, эта… духовный, привел к появлению плодов материальных! В полном, понимаете, соответствии с законами единства и борьбы одного с другим!
Выбегалло взмахнул рукой, и два его лаборанта, скромно стоящие в углу, подтащили к столу большие, закрытые мешковиной носилки. Корнеев крякнул и шепнул:
– Вот ведь натаскал… Выносилло наш недюжинный!
И все же даже Витька казался смущенным и заинтригованным.
Амвросий тем временем сдернул с носилок мешковину и, отпихивая лаборантов, принялся выкладывать на стол перед магами самые разнообразные предметы, приговаривая:
– Все заучтено и заоприходовано, ничего не пропадет…
Предметы пустили по рукам.
Много чего здесь было. И те самые часы, правда с порванным ремешком – видимо, уж очень старался Выбегалло их нацепить на себя. Небольшой, очень симпатичный импортный телевизор, зачем-то соединенный шнуром с совершенно непонятным плоским ящичком, аккуратный пластиковый чемоданчик, женские колготки, что-то вроде кинокамеры, но очень изобильно украшенной кнопками… Как ни странно, но лежала даже пара книжек, точнее, огромных цветных альбомов, с надписью на английском – «OTTO».
– Смотрите, смотрите, удивляйтесь, – покровительственно сообщил Выбегалло. Все смотрели. Только Янус Полуэктович с усмешкой пролистал альбом, передал его дальше по столу, и, подперев голову руками, стал наблюдать за Амвросием.
– Как я п-понимаю, – сказал Киврин, – все это – просто з-западный ширпотреб. Г-где-то там с-сделанный.
– Нет, – замотал головой Выбегалло. – Подвело вас чутье, товарищ Киврин! Не «г-где-то там», а у нас! В мире, созданном талантливым писателем!
– А почему тогда все импортное? – ехидно спросил Корнеев.
– В будущем это уже значения иметь не станет! – изрек Выбегалло.
Я толкнул Витьку и шепнул:
– Бесполезно. Ты его не подловишь. Молод еще.
То ли Выбегалло услышал мои слова, то ли уловил движение – но, схватив чемоданчик, передал его мне:
– А это для изучения нашего уважаемого специалиста! Откройте!
Я открыл. Внутри чемоданчик оказался прибором. С оборотной стороны крышки – тускло-серый экран. Была и клавиатура, напоминающая пишущую машинку, но с буквами и русскими, и английскими.
– Что это? –