Зачем только я в это ввязалась. Клара Колибри
был открыт. К свободе!
Вот я и вышла. Миновала крутящиеся двери и встала осмотреться. Тут же с радостью пришла к выводу, что жизнь хороша, когда тебя никто не преследует. А там и машина, и Гарик показались на горизонте. Но, как оказалось, порадовалась я преждевременно. Мне всего ничего оставалось до Бентли дойти, как меня перехватили ненавистные крепкие руки. Когда же их успевали так натренировать и накачать некоторые архитекторы? Вот неугомонный!
14
Если бы он меня тащил к машине, то, наверное, смогла бы отбиться. Потому что настроена была дать отпор очень даже решительно. А там и толпа зевак бы собралась, что тоже было мне на руку. Но похитителю потребовалось всего на пару метров отволочь меня к подлетевшему автомобилю. И как это все было понимать? У него имелись сообщники? Выходило так! За рулем сидел незнакомый дядька, и век бы мне его не видеть. А пихнуть меня в открытую уже дверь архитектору не составило труда, и времени ничего не заняло. Вот так я оказалась в салоне какой-то черной машины с тонированными стеклами. Больше ничего не могла сказать. Ни марки назвать, ни…в общем, растерялась очень.
– Попалась! – В который раз за это утро праздновал победу надо мной Сергей Павлович, а я надеялась, что опять преждевременно.
– Вы соображаете, что делаете?!! – Мое гневное возмущение имело место выразиться во всем: в глазах, в тоне, в позе, в ярком румянце на щеках. – Это же похищение! Скажете, не так?! И ради чего?! Нет, вы точно не в себе. Теперь сами попадете в неприятную историю, еще, вон, и его за собой потянете. – Мотнула головой в сторону водителя.
А этих двоих, похоже, мои слова и возмущение позабавили. Потому что точно видела, что дядька за рулем ухмыльнулся, а еще глумливо крякнул, архитектор же придвинулся ко мне до неприличия близко и наглым образом положил ладонь на колено. Хорошо, что была в брюках, не то…а ничего хорошего и так не было.
– Ты задолжала мне откровения, милая. Но поговорить желаю в такой обстановке, где никто не помешал бы.
– Да я не против! И открою всю правду о той нелепой истории хоть сейчас. А еще, если потребуется, то расскажу о себе, о маме с папой, да о чем угодно, но только попрошу обойтись без пыток. Их могу не выдержать из-за ранимой и очень чувствительной к насилию конституции.
– О, да. Ты расскажешь мне все. Ни сколько в этом не сомневаюсь.
Клянусь, в его стальных глазах заметила искры предвкушения. Вопрос был в том, чего именно. И у меня зародились очень нехорошие предчувствия. Представьте, машина с наглухо тонированными окнами везет вас в неизвестном направлении, вы там одна с двумя неслабыми мужчинами, а рука одного из них уже проделала приличный путь от колена и по бедру выше.
– Эй, ой! А куда вы меня везете?! – Хотела покрутиться и что-нибудь рассмотреть, но архитектору это не понравилось, и он навис надо мной еще больше.
Но был все же плюс от моего барахтанья, мне удалось, вывернув шею и сломав глаза, рассмотреть родной Бентли. И так, моя «бригада» меня не бросила. И теперь, судя по всему, Григорий с Гариком, или