Тени Богов. Искупление. Сергей Малицкий
одежде, ни к разной длины мечам, висевшим на их поясах, ни к узлам, которыми они стягивали на затылках длинные черные волосы. И уж тем более к угрожающим татуировкам-шрамам, что оплетали их тела, начиная от скул и запястий, хотя вряд ли кто точно знал, встречаются ли эти узоры на их коже или нет. Впрочем, к линиям, вырезанным по живому, привыкнуть было вообще невозможно, пусть даже жертвы предстоящего празднества подвергались чему-то подобному ежегодно. Но самым удивительным было то, что из-за нанесенных на их тела угрожающих узоров эйконцы не обращались в увенчанных шрамами горемык. Поговаривали, что они вообще не чувствуют боли и не знают, что такое радость или печаль, скука или азарт. Некоторые даже утверждали, что именно ужасными узорами и скрытыми в них магическими камнями эйконцы полнят собственную доблесть, но доподлинно об этом никому не было известно. Во Фризе эти воины появлялись уже в узорах.
Ло Фенг, воин покоя, пожалуй, единственный сын Клана Теней за его пределами столь высокого ранга, стоял на стене у надвратной башни. Воин мужества, Чжан Тао, который был старше Ло Фенга, но не достиг ранга покоя, держался возле барона Стима, а Ло Фенг словно присматривал за всем городом. Ловил на лицо прохладный весенний ветер, чувствовал тепло невидимого в облаках солнца, сползающий с вершин и Бальдарских, и Серебряных гор холод, любовался предгорьями, укутавшимися по случаю начала весны в зеленый бархат молодой травы. Однажды, когда воин покоя окунется в покой с головой, он выйдет из крохотной хижины в родной деревне на острове Теней, и точно так же будет ловить лицом жар и холод, и отмечать взглядом красоту сада, возделанного собственными руками. Правда, вряд ли он будет видеть при этом темно-серые, почти черные бастионы и стены воданской крепости, красные черепичные крыши, деревеньки, раскиданные по склонам ущелья, огромную даже издали арку Геллского тоннеля и ревущий в Серебряном ущелье Уруз, который кричит словно новорожденный ребенок, но уже через десяток лиг успокаивается и бежит, принимая в себя притоки, полноводной рекой к Фризскому морю, то сходясь, то расходясь с Гординским трактом. Если, конечно, эйконец вообще доживет до старости и увидит хоть что-то.
Ло Фенг пригляделся к процессии, которая уже въехала в привратную деревню. Впереди под черным фризским флагом с тремя алыми коронами двигался небольшой отряд стражи, за ним на статном коне – как раз для грузного седока – ожидаемый гость – граф Пелко Сотури в окружении троих неприметных всадников – один впереди, почти среди стражников, один рядом, на полкорпуса коня отставая от графа, еще один сзади, среди слуг. Все как положено, никто не исполняет доверенную им службу лучше эйконцев. А вот дальше наблюдалось что-то необычное. За повозкой слуг держал строй десяток широкоплечих воинов, доспехи и лица которых скрывали черные плащи с капюшонами, а уж за ними следовала еще одна повозка. Рядом с ней правил лошадью одинокий всадник – тоже наряженный в черный балахон, но маленький, словно ребенок. Возница же