«Красное колесо» – преступления без наказания. Интернет-обозрение. Борис Колесников
бабой». Да и как могут голодать два города, если они не блокированы неприятелем, когда во всей остальной стране полно хлеба. Разреши – и тотчас же на всех базарах появятся горы хлеба и разных других продуктов. О том, что голода фактически нет, не раз в эти годы говорил и сам Ленин.
3.18.3. До Первой мировой войны Россия производила свыше четверти всего мирового урожая зерновых, ежегодно вывозила на европейские рынки до 20 процентов культивируемых злаков (свыше 600 миллионов пудов зерна, преимущественно пшеницы и ячменя) и была основным поставщиком хлеба в Швецию, Норвегию, Голландию, Италию и Германию. Положительный торговый баланс обеспечивал государству до 300 миллионов рублей дохода в год. Беспрецедентный продовольственный кризис, порожденный Гражданской войной, превратил сельскохозяйственную державу в гигантский эндемический очаг всеобщего недоедания, для горожан регулярно оборачивающегося настоящим голодом.
По мнению Горького, наиболее информированного представителя нечаянно возрожденной общественности, вначале лета 1921 г. бедствие охватило территории с населением около 20 миллионов человек, но через полтора месяца численность голодавших заметно увеличилась.
О масштабах и последствиях этой катастрофы Горький написал М. И. Бенкендорф 13 июля 1921 г.:
«Я – в августе – еду за границу для агитации в пользу умирающих от голода. Их до 25 [миллионов]. Около 6-и снялись с места, бросили деревни и куда-то едут. Вы представляете, что это такое? Вокруг Оренбурга, Челябинска и [других] городов – табора голодных. Башкиры сжигают себя и свои семьи. Всюду разводят холеру и дизентерию. Молотая кора сосны ценится 30 [тысяч] рублей за пуд. Жнут несозревший хлеб, мелют его вместе с колосом и соломой и это мелево едят. Вываривают старую кожу, пьют бульон, делают студень из копыт.
В Симбирске хлеб 7500 [рублей за] фунт, мясо 2000 [рублей]. Весь скот режут, ибо кормовых трав нет – все сгорело. Дети – дети мрут тысячами. В Алатыре мордва побросала детей в реку Суру».
В первой половине 1922 г. голод достиг максимальной интенсивности. Ему сопутствовали цинга и повсеместные вспышки сыпного, брюшного и возвратного тифа, холеры и дизентерии. Весной 1922 г. неожиданно выяснилось к тому же, что посевные площади в государстве сократились (по сравнению с предыдущим годом) на 11 миллионов десятин из-за нехватки семян и резкого (чуть ли не вдвое) уменьшения поголовья рабочего скота. По самым грубым подсчетам страна нуждалась в импорте 250 миллионов пудов зерна.
Тем не менее уже 6 июля 1922 г. Политбюро поставило в повестку дня вопрос «вывозе хлеба за границу», а 27 декабря того же года, обнаружив хлебные излишки в закромах разоренной державы, утвердило проект А. Д. Цюрупы (заместителя председателя Совнаркома, а до декабря
1921 г. – наркома продовольствия РСФСР) об экспорте 15 миллионов пудов ржи, 4 миллионов пудов ячменя, 3,5 миллиона пудов жмыха и 500 тысяч пудов пшеницы. Так как все это зерно доставалось