Черные подковы. Макс Игнатов
раз на такое согласился, не стал больше подписываться…
– Так контрабанда же голимая, – воскликнул Виктор. – Вот он и ссыканул. Все, здесь останови.
Они остановились. Гера хмыкнул.
– Не в контрабанде дело. Он хочет деньги получать, но сам не хочет для этого ничего делать. Хочет, чтобы кто-то другой подставлялся. А здесь он документы подписывал. Да, по документам ажур – сколько прилетело, столько и выпущено. И пошлина взята – почти как положено. А вот зачем самолет практически пустым летел, как получается – вопросы потом могут быть только к Замышляеву. И еще есть свидетели, в том числе я. И вот этого он боится больше всего.
И еще. Слушок один есть. За год до этого, зимой, прямиком в новогоднюю ночь, на грузовой склад приехали ребятишки на двух «КамАЗах». Охраны тогда толком не было, какие-то ослы сидели, и вот этих отмечающих Новый Год ослов связали и бросили в сторонку. «КамАЗы» нагрузили чувалами под завязку и растворились в праздничной ночи. Конечно, никого и ничего не нашли. Но между своих слух прошел – чувалы те под Новый Год на складе тормознули и не дали быстро растаможить именно Беранин и Замышляев. Беранина потом кстати, быстренько убрали, и Филинова прислали. Но – не пойман, не вор. Это тебе так, информация к размышлению. Бывай.
Они пожали друг другу руки, и Витя вышел из машины.
Дома у Гордеевых сидели Насоновы. Витя рассказал о поездке. Татьяна огорченно завздыхала:
– Да, теперь не скоро в город переедем…
«Вот же дура!» – чуть не вырвалось у Виктора. Он извинился и пошел умываться.
Деньги со смен собрали быстро, и Гера отвез нужную сумму адвокату. Остаток решили пока отложить – наверняка понадобится, меньше потом скидываться, не дай Бог. Замышляев деньги давать отказался. «Нет у него, козла, говорит, зря только водку переводил», – ругался Гриша Буянкин. Впрочем, этому никто не удивился.
На очередном сборе смен Гера рассказал новости. Информация от адвоката была неутешительной. Те двое челноков валят все на Моня: дескать, он нам цифру сказал, мы заплатили, товар нам вывезли, мы и забрали. При этом челнок-мужик явно Моня раньше знал – хотя бы в лицо. А Монь все валит на Плаксина. Пришел, сказал, положил деньги на стол, не видел – взял их Степа или нет, когда снова зашел – не увидел ни Степы, ни денег. Подумал, что все решено, договорился с грузчиками, вывез. Судя по всему, Моня откровенно прессанули, и он полностью все выложил.
– Вот сука, – сказал Мосин. – А что Степа?
– Он ничего не признает, – продолжил Гера. – Денег не брал, добро не давал. Но там еще журнал изъят, в нем отметок нет, что товар задержан или перемещен. В общем, транспортникам этого хватает, они предъявили обвинение. Степа сейчас в СИЗО, камера нормальная, с ментами какими-то. Я в два места закинул удочки по СИЗО, если получится – будет хорошо.
На встрече было уже восемь человек – начальники смен и их замы. Все понимали, что ситуация очень