Новогодний роман. Денис Викторович Блажиевич
«Подумаешь монтировка» А Запеканкину просто было хорошо. Ему хотелось ехать вот так, слушать Антона и таксиста философа. Вдыхать бензиновый воздух с домеском лесного дозедоранта от маленькой сосенки, что болталась на проволочке рядом с таксистом. Изрядно намерзшись на перроне и теперь очутившись в блаженном тепле, размягченный им до возможности остро чувствовать некоторые самые важные по его мнению моменты, он был благодарен за это Антону. Ему и в голову не могло прийти, что предыдущими страданиями он обязан именно Фиалке. Нет. Запеканкин, на свою беду, мог только благодарить. Таксист плавно выжал тормоз.
– Приехали, столица.
–Что? Ах, да Уже приехали?
– Горького 8
– Слушай, дедун – говорил Фиалка, пытаясь нашарить в своей бескрайней, как песнь ямщика, как скучнейшее полотно ненецкой тундры, шубе бумажник.– Дай на инструмент твой глянуть. Веришь. Спать не буду, если не погляжу на него.
– Чего на нее смотреть. Монтировка как монтировка.
– Покажи а? Я тебе денег приплачу.
– Столица, столица –вздохнул таксист. Он сунул руку между креслом и рычагом ручного тормоза и извлек оттуда монтировку. С восхищением принял ее Антон.
– Надо же так вот ты какой. Жизненный стержень. Альфа и Омега. Слушай, продай а?
– Чего удумал. Мне самому нужна – таксист потянулся за монтировкой. Антон тут же спрятал ее в шубу.
– Продай. 50 долларов дам.
– Смеешься ты, столица. Это за монтировку.
– Ты себе еще найдешь – Антон приобнял таксиста и настойчиво засовывал ему в нагрудный карман деньги.
– Э-э, бог с тобой бери – наконец согласился таксист.
– Спасибо, дедун. Ты даже после первого раза не был так счастлив как я сейчас.
– Это из-за монтировки что ли?
– И не только – Фиалка интимно склонился к таксисту – Ты мне дедун сразу понравился.
– Но, но ты это – таксист отстранился, вжимаясь в дверцу.
Антон подвинулся вслед за ним.
– Ты не обижайся, дедун. Всегда будут нужны, такие как вы и такие как мы. Чугунный закон равновесия и мира. И мы вам будем нужнее ,чем мы вам.
– Как это – спросил озадаченный таксист, несмело пытавшийся снять руку Антона со своего плеча. Антон не поддавался.
– А на ком вы будете срывать свою злость? – шептал Антон, все теснее прижимаясь к таксисту – Если что-то не будет получаться. Единение с землей штука тонкая, а вдруг что-то не получится. Мы тут как тут. О-па встречай нас. Поливай грязью. И вам хорошо и нам не сладко.
Со стороны было забавно наблюдать, как Антон играл обольстителя. Жестокого, перешибающего все препоны. Так бесформенная в полнеба туча наползает на легкое барашковое облачко с одной целью: смять , покорить уничтожить. И таксист потерялся. Гипнотизируемый неистовым Антоном, он превратился в пухленькую (и куда девалась боцманская полнота) беленькую монашку, трепещущую в руках властного и распутного андалузского идальго.
– Единственное, что может нас спасти – сверкнул глазами Антон –подарить единение, избавить