Их позвал Ашт. Диана Хант
со стола. С гладкой, как лед, поверхности на нее устало смотрит женщина с молочно-белой кожей, с редкими веснушками, с большими, цвета меда, глазами, рыжие локоны опять выбились из прически и торчат в сторону.
Да, – она перевела взгляд на студенческие фото,– скулы чуть заострились, щеки запали, и губы, пожалуй, стали четче… Ну, еще небольшая морщинка у переносицы. Но в целом ведь не скажешь, что выпустилась десять лет назад…
*
– Волнуешься, бэйб? – Надия на фото сладко потянулась, подмигнула, сверкнув ослепительно-белой полоской зубов на черном лице.
– Он такой… Не как все, понимаешь?
Сестра пожала плечами.
– Не перебивай! Алекс… Заботливый, внимательный, романтичный… Представляешь! Ночью мы взломали астрологическую площадку на крыше универа и смотрели на звезды. А когда мне стало холодно, он укутал меня пледом!
– Пледом? – черная точеная бровь Нади иронично приподнялась на сантиметр, а пухлые губы растянулись в рвущемся наружу сарказме. Сестра с трудом сдерживала смех.
– Пледом, Нади! – запальчиво фыркнула Трея и снова выглянула в окно. Нет, показалось.
И что ее насмешило? Да какая разница!
– А зачем вы на университетскую площадку поперлись? – Нади зевнула ладошкой. – Мало студии?… И ближе, и взламывать не надо?
– Вот! – торжествующе воскликнула Трея и тряхнула рыжими пружинками волос. – Алекс говорит, что такие, как ты не рождены для романтики!
Вторая бровь Нади поползла вверх, видимо, для симметрии.
– Взломать универскую площадку, проползти под носом у охраны, рисковать, чтобы смотреть на звезды, Нади! Алекс…
Нади прищурилась, вытянула губы трубочкой, но промолчала.
Голос младшей сестры стал совсем тихим, а белое личико окрасил таинственный, заговорщицкий свет.
– Мы вместе уже полгода и он ни разу, понимаешь, ни разу не склонял меня… Ну, к близости.
Надия, вопреки ожидаемой реакции, нахмурилась.
– То есть твой ровесник, бэйб, за полгода так и не затащил тебя в постель?
Трея восторженно закивала. Алекс дарил цветы, кормил в кафе мороженным, встречал из Информатория. Они спали на одной кровати на вечеринке у Буссе, и дальше легких, как крылья бабочки поцелуев не зашло!
– А ты уверена, что у вас любовь, бэйб? Может, просто дружите? Ну, как брат и сестра?
– Мне кажется, он скоро сделает мне предложение… Я это чувствую… З н а ю…
– Трея…
– Нади…
– Ты несправедлива. А ведь ни разу даже не видела его! Я не понимаю…
– Бэйб, – Надия потрепала Трею по голове. – Когда тебе в тридцать лет понадобится мужик в постели, поймешь. А у тебя, в лучшем случае вместо мужика будет сопливая девочка. Выражаясь твоим языком, романти-ик. А в худшем – чужой, посторонний человек, которому до тебя дело как до погасшей звезды Альфа-Центавра. Ты пойми! Друг, соратник, это все не то!
Худшим