Небо на дне: 15 лет переписки и встреч с пожизненно лишенными свободы. диакон Кирилл Марковский
жизнь на грани терпения. Там, в месте великих человеческих страданий, очень тонкая граница между нашим миром и миром духовным. Там силы зла активно приступают к человеку, стремясь ввергнуть его в отчаяние. Но там и очень близок к человеку Бог. Может быть, это звучит весьма странно, но нигде я так не ощущал присутствие Господа, как в этих исправительных учреждениях, общаясь с верующими узниками.
Пожизненно заключенный, существование которого лишено духовного наполнения, рано или поздно, но неизбежно начинает угасать умственно и физически. Со временем он может прийти в состояние аутизма – полного ухода от реальности и замыкания в иллюзорном внутреннем мире. Такой узник перестает общаться, следить за собой, он повреждается умом и как бы выпадает из этого мира, полностью теряя к нему интерес. Этому может предшествовать состояние крайней озлобленности – осужденный может вести себя агрессивно, постоянно нецензурно выражаться, проклинать все и всех, богохульствовать. Находиться с таким узником в одной камере невыносимо.
Совсем иное внутреннее состояние у заключенных, ищущих Бога и Его правды. Среди них есть люди высокой духовной жизни, общение с которыми большое утешение. Около таких узников согреваешься душой. Они действительно знают Бога. И как бы ни казалось это невероятным, знают они, и что такое подлинное счастье, ибо очень близки они к его Источнику.
Но, конечно, нельзя сказать, что среди пожизненных узников имеется четкое разделение на верующих, живущих свято, и озлобленных неверующих. Нет, большинство осужденных в Бога верят, только мало кто из них живет духовной жизнью. Узники или ничего не знают об этой жизни, или не верят, что в ней смогут обрести великое утешение. Потому они не ищут Бога живого, не стремятся к глубокому общению с Ним. К сожалению, их дом устроен на песке (см. Мф. 7: 26). И бывает, что такие заключенные, даже будучи верующими, впадают в отчаяние и даже совершают непоправимое.
Звезда
Грехи мои сковали душу,
И в ночи темные, без сна,
Я все сомнения разрушу,
С молитвой стоя у окна.
И пот, и слезы покаянья
Под шепот: «Господи, прости!»
Нет! Не рассвета ожиданье,
Надежда: «Господи, спаси!»
И стены влагой покрывались,
Но я шептал: «Христос живой!»
И звезды в каплях отражались
Святых небес над головой.
Куда иду? Зачем я прожил?
Кто дал мне право так грешить?
И тяжкий грех мне боль умножил,
Могу ли с этим дальше жить?
И мысли сердце обличали,
Как сталь впивался в тело грех.
Да мне креста за это мало!
На древе! На глазах у всех!
Но вдруг звезда, в слезинках тая,
Играя золотом с небес,
Как будто раны исцеляя,
Сказала мне: «То шепчет бес!
Христос – любовь, Христос – свобода,
Он искупил твой тяжкий грех.
Теперь