Время святого равноапостольного князя Владимира Красное Солнышко. События и люди. Ю. А. Соколов
она не дожила. Владимир же о ней никогда (если судить по летописным материалам) не вспоминал, и неизвестно, оставила ли мать в его памяти какой-либо заметный след. Вообще, все, что касается детских и отроческих лет Владимира Святославича, подернуто мраком неизвестности. Вот что ясно, так то, что ни правительница Ольга, ни князь Святослав Игоревич в воспитании и формировании личности своего внука и сына участия не принимали. Но нельзя сказать, что Владимир был совершенно вычеркнут из памяти. Все же в клан Рюриковичей его ввели, т. е. Святослав (позиции Ольги Мудрой мы здесь не знаем) признал Владимира своим сыном официально. Очень может быть, что сделано это было Святославом для того, чтобы досадить всесильной правительнице Руси. И ничего более делать для Владимира отец не стал: в походы с собой не брал, иначе бы это не прошло мимо летописей. Следовательно, есть лишь одна стезя, по которой пролегала жизнь Владимира Святославича на первом этапе – он оказался в сфере забот Добрыни.
О Добрыне на тот период тоже ничего неизвестно. Впрочем, вотчины его не лишили и в дружине он оставался. Значит, опала Малуши на его карьере каким-либо роковым образом не сказалась. А, впрочем, может быть, и сказалась. Например, тем, что Добрыне пришлось оставить Киев и отправиться в Новгород. Когда и при каких обстоятельствах он оказался на берегах Волхова? Это существенно, поскольку при нем, конечно, был и воспитываемый им Владимир. Григорий Прошин в книге «Второе крещение», описывая несколько беллетризированно события 970 года, считает, что именно в том году Добрыня и Владимир впервые оказались в Новгороде: «Добрыня и вовсе казался человеком подходящим: из простых, не богат, двора своего нет…». Вообще-то, наличие вотчины из трех сел (и это только то, что случайно известно, а сколько еще осталось «за пеленой времени»?) говорит о более чем основательной материальной базе Добрыни. О знатности же Добрыни свидетельствует предание и былины – он представитель «большой дружины», т. е. боярин; он не только умен, но и образован; он не только владеет мечом, но и искусно играет на гуслях. В нем присутствует «порода», привычка к власти. Добрыня, конечно, к 970 году уже был полноправным членом русской властной элиты. И, что существенно, он был хорошо знаком новгородцам и весьма среди них авторитетен. Он появляется в летописи словами: «И сказал Добрыня – просите Владимира!» Слова эти обращены были новгородским посланникам. И те даже не подумали сомневаться в его совете: «И сказали новгородцы Святославу – дай нам Владимира!». Определенно, посланцам свободолюбивого и спесивого Новгорода Добрыня был очень хорошо знаком. Кстати, и первые былины о Добрыне новгородского происхождения. Почему новгородцы поверили Добрыне? Не потому ли, что знали его раньше и имели время и возможности (т. е. ситуации) оценить его деловые и интеллектуальные качества? В списке новгородских посадников Добрыня значится в течение восьми лет, начиная с 980 года. Получается, что он занимал некое ключевое место в администрации Новгорода как