Моя вселенная. Татьяна Володина
и лучше моей.
Тут я вспомнила нашу первую совместную ночь. Нет, не первый наш секс, а именно ночь, когда Дэвид обнимал меня до самого утра и проснулся в моих объятиях, а я в его. Это было чудесно. Забыть такое невозможно. Тогда, на съемках, Дэвид, как правило, приходил ко мне в номер, мы занимались любовью, долго разговаривали, а затем он уходил к себе. На всю ночь он никогда не оставался. Дэвид боялся, что утром его может увидеть кто-нибудь из съемочной группы или персонала отеля.
Так продолжалось, пока я прилетала на съемки, но однажды, когда они уже практически завершились, Дэвид предложил мне вернуться домой из другого города, куда мы с ним отправимся на несколько дней, а затем он посадит меня на самолет. Конечно, я согласилась. Но сюрприз заключался в том, что мы добирались до того города не на автомобиле или самолете, а поездом, в котором Дэвид купил билеты на все места в купе спального вагона.
Вся поездка на поезде заняла одну ночь, и в купе спального вагона мы были одни. При воспоминании об этой восхитительной ночи я невольно начинаю счастливо улыбаться и у меня учащается пульс. В эту волшебную ночь, после секса, который был сумбурным и веселым на узкой полке вагона, с которой мы постоянно скатывались, всхлипывая от неудержимого смеха, мы проспали в обнимку до самого утра, и Дэвид, лежащий у стенки, обнимал меня, крепко прижав к себе, как он потом говорил, чтобы я с нее не упала. Я же так и не уснула в ту ночь, слушая его дыхание и плача от счастья. Затем наступило наше первое совместное волшебное утро, и по поцелуям в шею я поняла, что Дэвид проснулся. Это было прекрасно и всегда таким оставалось на протяжении наших встреч.
Вот и в то утро Дэвид зашевелился, открыл глаза и, увидев меня, счастливо улыбнулся, затем снова закрыл глаза, притянув меня рукой, крепко прижал к себе. Именно в такой последовательности, что меня очень устраивало. Вот он – миг счастья, который я ждала долгих три месяца, за которым летела, забросив все свои срочные дела. Миг, целый миг – это уже много, главное знать, что это именно тот самый миг. Господи, спасибо тебе, что он у меня был. Но я хочу еще и еще, пожалуйста. Если ты меня слышишь сейчас, значит ты об этом знаешь.
4
Я не стала нарушать свою традицию – по утрам смотреть почту – и после завтрака, когда Дэвид вышел в сад, открыла ноутбук и вошла в нее. Ознакомившись с перечнем писем, а их было много, я не стала их читать, сделав исключение только письму Джека. Джек, как всегда, писал с юмором обо всех новостях в мире кино. Доставалось от него всем. Он ни с кем не миндальничал. Талант и труд – вот что было определяющим у него в отношении к человеку. Такой уж был Джек: мягкий и добрый в быту и жесткий и бескомпромиссный в работе. Дэвид уже вошел в комнату, держа футболку в руках с намерением натянуть ее на себя, когда я засмеялась очередной шутке Джека. Забыв о футболке, он подошел к столу, за которым я сидела, и, встав за моей спиной и продолжая держать ее в руках, устремил свой взгляд на экран.
– Вишенка на торте? – воскликнул он полушутя-полусерьезно. –