В Цепях Вечности. Юрий Молчан
стоят крытые соломой домики. Из труб тянутся струйки дыма. Во дворах играют дети, старики сидят на завалинках, греясь на солнце, точно коты. Карт сквозь красноватую пелену жара видит пятна лиц, что провожают его взглядами.
До него донеслись голоса несущих его мужиков.
– И откуда он знает про Венору? – буркнул Петро, один из мужиков, что несут Карта.
Демак пожал плечами.
– Наверное, чтоб мне сдохнуть, так же, как и остальные, кто к ней приходит.
Игнат сплюнул себе под ноги.
– И так – выгнали ее из деревни. И все равно народ к ней прет. Чудно!
– Сжечь бы ее, – буркнул Петро. – Или утопить. Колдуньям не место среди добрых людей.
– Все бы тебе кого-нибудь сжечь или утопить, – фыркнул Демак. – Вот ежели тебе спину прихватит, никто кроме Венорки ведь не поможет. Ты ей еще спасибо потом скажешь.
Тот отшатнулся.
– Я к ведьме сроду не пойду!
– Слушай, а правда, что дочка твоя младшая – Лаша, к Веноре ходит часто?
– Правда, – буркнул Петро. – Они, брат, ровесницы.
– И чего твоей дочке не хватает? Гуляла бы с другими девками да парнями, замуж ведь пора.
– Не знаю, – процедил Петро хмуро, – чего ей не хватает. И ругал ее уже, и хворостиной учил, все равно туда почти каждый день… Подруга, грит, моя.
Он поморщился, потеребил ворот рубахи.
– Но если ведьма Лашку хоть пальцем тронет… Эх, и почему наш король Твердогор не объявит охоту на колдунов, как в Зируате когда-то?
Он помолчал, затем добавил, словно обращается сам к себе:
– Сжечь бы эту чертову девку.
– Высечь ее можно бы, – заметил осторожно Игнат, – ежели за дело…Да разве ж она даст себя в обиду… Скорее лопатою по жопе…
– Во-во, – согласился Петро, – точно, брат. Высечь ее надо…до смерти…
Когда Тириз Карт открыл глаза, то увидел словно окруженное туманом лицо молодой женщины.
Губы Карта беззвучно раскрылись, он сделал усилие встать, но не смог. Упал обратно на мягкое и теплое.
– Спи, охотник на ведьм, – сказала она.
Слова женщины эхом отдавались у него в голове, как в огромной пустой пещере. В ушах неприятно звенит, в висках от толчков сердца ухает кровь.
– Набирайся сил.
Утром Карт снова пришел в себя. Он почувствовал себя окрепшим, на плече, где была рана, увидел повязку, под которой теперь неприятное жжение.
Он спустил ноги и сел на широкой, покрытой шкурой медведя лавке.
В сенях раздались шаги, и в комнату вошла девушка лет двадцати. На красный платок, которым укутаны плечи, красиво спадают черные, как смоль, волосы.
Девушка держит тарелку с дымящейся едой и большую кружку молока. Она поставила еду на стол и сказала:
– Ешь, охотник. Ты был едва живой, но травы из леса тебя спасли. Не забудь их поблагодарить, когда уйдешь.
– Благодарить травы? – спросил Карт, принимаясь за кашу и мясо.
– И лес тоже. Это он наделил их силой.
Тириз