Высшая мера любви: Такая Как Ты. Диана Балыко
заморские рыбы…
– Я не хочу через год, через два, через десять! Знаешь, возможно, меня тогда просто не будет…
– Не начинай – я же знаю мотив этих песен. Все! Замолчи! Спать пора. День был долог и труден.
…Ты засыпаешь, а я все пою свои песни. Падают звезды. И кажется, что не напрасно. Вряд ли когда-нибудь мы будем счастливы вместе. Но я надеюсь, что, может, не будем несчастны…
Сто пятьдесят тысяч собачьих лет
Тебе еще двадцать шесть. Несколько седых волос закралось в твои кудри. И я знаю наперечет все твои морщинки.
А мне сто пятьдесят тысяч собачьих лет, у меня кошачьи усы, маленькие крепкие клыки и кривой дымчатый хвост.
Мы – семья. Только ты все время на работе. А я торчу в форточке, болтаю по телефону и грызу колпачки шариковых ручек.
Ты – ветеринар. А я – то, что ты изобрел в прошлом году. Ты устал от хомяков. А я хочу заниматься любовью на лепестках роз.
Вчера ты разбил очки и теперь совсем не видишь меня. А я выбросила твой слуховой аппарат в форточку еще за сто пятьдесят лет до нашего знакомства.
Ты хороший, просто я другая. Ты справедливый, а я по ту сторону Добра и Зла, зато по эту сторону Лени.
…Тебе еще двадцать шесть. И я знаю наперечет все твои морщинки.
Человек. Самоликвидация
Пригласи меня на кофе. Я буду молчать и улыбаться.
А лучше на красное сухое южноафриканское. Я буду улыбаться и облизывать сочные губы ненавязчиво, чтобы не спугнуть твои трепетные желания, которых, возможно, и нет. Ненавязчиво, чтобы потом не обвинять себя, что я доминирующий альфа-самец и тебе рядом страшно, тесно и неуютно.
Мир рушится в моих руках. Я спешу, хоть не умею, спастись и спасти заодно тебя. Ведь ты – мужчина, слабое существо, и в анализе твоей спермограммы я упорно ищу хоть что-то живое, способное на зачатие новой жизни.
Тихо. Тихо. Я буду молчать. Я прикинусь извечной дурой. Ну, беги ко мне, мой первозданный, обгоняй твоих неподвижных собратьев, выиграй эту гонку, где я пред тобой стою на коленях, заламываю руки и прошу тебя просто быть.
Ну же… Ну же… Я уже намекаю на кофе. Я пишу тебе глупую смс-ку. Я строчу тебе страстный е-мейл. Я в нем адрес кафе указала. Я одна против сильной Природы, запустившей свою программу саморегуляции видов. Я прошу у Вселенной отсрочки, обещаю легко и срочно выдать дочку, верить в удачу, подавать в переходах на счастье. Это счастье же продавать, как и прежде писать о нем в книгах, издавать, тиражировать, множить. Пир во время чумы… Как похоже. Карнавал неликвидных товаров. Даром. Даром берите же, даром… мои крепкие тройки с тугими сосками… Я сжимаю тебя тисками. Сознаю, я – бракованный экземпляр, не желающий раствориться в Интернете, лазарете, клозете, бездонном свете медитаций, в искусственном свете искусства…
Меня мама нашла не в капусте. Моя мама кричала, когда кончала. Моя мама кричала, когда рожала. Ей не было без меня причала…
Милый, пригласи же меня на кофе. Я хочу размножить твой профиль, но не сканером и не ксероксом. По старинке хочу в вереске целоваться до губ опухших. Ниже, глубже, смелее,