Лампатата'. Николай Кудирка
каждый день видеть лица родных и общаться с ними в интернете, они неожиданно сорвались с цепи.
– Мне кажется, такси уже у подъезда, – подвёл черту под церемонией прощания наш герой.
– Сынок, а шарф, шарф-то ты не взял! Говорят, там зимой холодно! – как по команде взвилась мама, и добавила более мягко, тихим, обволакивающим, похожим на пуховую перину голосом: – А вообще, оставайся с нами, зачем тебе эта заграница?
– Да отстань ты со своим шарфом, до зимы ещё вон сколько ждать! – отец грозно посмотрел на свою вторую половину.
– Люди, мне ехать пора, – слабо пискнул наш герой.
Кто-нибудь, помогите Лампатате! Мало того, что он едва держит раздражение в узде, его продолжают морально давить родственники. Впрочем, подождите, всё должно разрешиться само собой. В хороших произведениях главного героя обычно спасает совершенно второстепенный персонаж. Нетрудно догадаться, что в данном случае этим персонажем будет таксист.
– Куда едем?
Лампатата назвал место назначения и сосредоточенно нахмурил брови. Таксист внимательно посмотрел на него, как бы пробуя на зуб, и тронулся с места. Бросив беглый взгляд в зеркало заднего вида на родителей, которые в присутствии постороннего сидели тихо и смирно, он решил начать с них.
– Не переживайте вы так! Вернётся он, никуда не денется. – подбодрил водитель родителей, испытующе окинув взглядом Лампатату.
Ему никто не ответил. Семейство было до глубины души оскорблено таким бестактным и грубым замечанием, произнесённым в такой торжественный момент. Покружив над ними как самолёт, пробующий приземлиться в нелётную погоду, он пошёл на второй заход:
– Я тоже раньше на заработки ездил, лет пять туда-сюда мотался. Бывало, уезжаю – дома все плачут. Я говорю – что плачете, приеду через полгода! Приезжаю назад, и что вы думаете? Они мне говорят – зачем приехал, мог уже там посидеть, зря деньги тратил на билет. Ну, думаю, ладно, на самом деле мог сэкономить. Через неделю собираюсь обратно – опять плачут.
Папа не остался в долгу, поделившись с окружающими остротой – яркой, ироничной и до невозможности смешной (во всяком случае, так казалось ему самому), но, заметив, каким кислым стало выражение лица супруги, вовремя замолчал. Лампатата сосредоточенно хмурился, как будто его будущее напрямую зависело от формы его бровей, и, видимо, не понимал, о чём речь. Мама была с головой погружена в свои чувства. Единственной социальной активностью, на которую она была способна в данный момент, было автоматическое сканирование поведения мужа. Таксист, не знакомый с правилами поведения этого семейства, немного помолчал, ожидая продолжения остроумных шуток, однако продолжения не дождался и продолжил таким же бодрым голосом:
– Я им говорю – хорошо, приеду я через полгода, вы опять скажете, что зря? – Таксист сделал паузу и со значением посмотрел на папу. – И что вы думаете? Приезжаю в следующий раз, и они меня ещё в аэропорту спрашивают, зачем приехал, зачем деньги тратил!
– Вот-вот,