Курс на дно. Сергей Зверев
даже женщин и детей… Вероятно, в такие минуты здравый смысл и все человеческие добродетели вдруг остро осознают свою безнадежную слабость, растерянно разводят руками и забиваются в какой-нибудь укромный уголок, бормоча себе под нос что-нибудь вроде: «Да делайте вы что хотите!» Как говорится, не дай вам бог испытать или увидеть нечто подобное и да минует нас чаша сия…
…Научная экспедиция получила предупреждение о катастрофе как раз в те минуты, когда вода уже подобралась к окнам и хлынула поверх подоконников. Спасать что-либо из научного оборудования не было ни смысла, ни возможности – тонкая электроника сырости не переносит. Оставалось попытаться спасти людей и хотя бы минимум из результатов, достигнутых долгой научной работой…
Ракитин прекрасно понимал, что бежать людям куда-то на «высокую горку» нет ни малейшего смысла, поскольку ни одной сколько-нибудь заметной возвышенности в округе просто не было. Оставалось лишь одно средство спасения: небольшое судно, по счастливой случайности еще не оторванное от причала, уже давно скрытого все прибывающей водой…
– Кого еще нет? – Ракитин напряженным взглядом всмотрелся в троих мужчин, торопившихся к суденышку, передвигавшихся почти по грудь в воде неуклюжими рывками, энергично помогая себе раскинутыми руками. Профессор быстро пробежал пальцем по клавишам мобильника, пытаясь дозвониться до местной службы спасения, но, послушав мертво молчавший аппарат, досадливо сплюнул: – Ну все, как у нас в России-матушке – ни черта не работает! Вышку смыло, что ли? Петер, ну слава богу, вы целы! Что с остальными, не видели? На борту не хватает еще шестерых…
Штайнберг, шумно отдуваясь, вместе с товарищами забрался на борт судна и, едва переводя дух не то от усталости, не то от пережитого потрясения, с расстановкой выговорил:
– Я не так много и видел… Ночь, крики, эта ужасная вода… На моих глазах два домика-бунгало подхватило течением и унесло. Там, по-моему, были индусы и японцы… Точно не знаю… Боже, все, все погибло… Документы, вещи, деньги – все там…
– Ну, положим, не все, – сочувственно глядя на немца, сказал Ракитин. – Кое-что мне все-таки удалось вынести из лаборатории – несколько пробирок, например… А вот мой ноутбук, боюсь, пропал, а с ним и почти все материалы исследований… Будь неладна эта вода! Поселка нет, оборудование погибло, так что, боюсь, и всей нашей научной экспедиции теперь кранты! «Прошу шановних пановей чиликаты до дому, до хаты»…
– Да черт с ними, со всеми вашими материалами! – Татьяна устало провела по мокрому лицу ладонью с мелко дрожащими пальцами. – Люди, наверное, погибли… Кстати, никто не видел Али, а? Ведь он крутился где-то тут, вроде бы вместе со всеми к причалу бежал… Али!!!
– Вы напрасно так переживаете, госпожа Северцева, – раздался за спиной Татьяны спокойный голос шведа Густавсона. – Вон он, по-моему, чешет вприпрыжку, что ваш кузнечик, да еще какое-то барахло тащит… Этого мальчишку, я думаю, не так-то и просто