Месть и прощение (сборник). Эрик-Эмманюэль Шмитт
вскоре оказалась окружена друзьями-студентами, привлеченными блеском ее личности. Несколько юношей пытались за ней ухаживать, но Лили, у которой еще остался осадок после истории с Фабьеном, в ожидании лучшего держала всех на расстоянии, желая сосредоточиться на изучении права.
А Моисетта в своем ресторане расцвела, обязанности официантки были ей вполне по силам, и она с блеском справлялась с работой. Свободного времени у нее было больше, чем у сестры, да и к противоположному полу ее тянуло сильнее, поэтому она отваживалась на любовные авантюры. В кухне ресторана она пробовала блюда, которые подавала в зале, и точно так же по окончании смены пробовала на вкус мужчин. Свою игру она вела эффективно и осмотрительно, определяя начало и конец любовной истории, ловко управляя несуществующими влюбленностями в стремлении познать мужскую фауну, чтобы завладеть очередным самцом.
Теперь при встрече сестер уже Моисетте было что порассказать. Это доставляло Лили удовольствие и свидетельствовало о правильности ее решения уехать. Сестра явно преуспевала на пути самоутверждения.
Лили в глубине души жалела, что покинула Сен-Сорлен, родную деревню с ее цветами, приветливыми лицами, до боли знакомыми мощеными улочками, – такое уютное убежище. В Лионе, в тесной студенческой квартирке на верхнем этаже многоэтажки, где у нее от высоты кружилась голова, она вспоминала родителей, с тоской представляя себе поросшие тростником берега Роны (в Лионе набережные реки были закованы в гранит), кошек, дремавших на каменных выступах домов, приветливых собак, бегающих на свободе, щебет синиц, болтливых, как лионские консьержки, низкий лёт ласточек перед грозой, вальяжных улиток, изобильно украшавших изгороди после дождя, томноглазых осликов, приветливое мычание коров. Лекции ее не слишком увлекали, на самом деле Лили просто добросовестно следовала по пути, избранному в тот летний вечер, когда она решила уступить место сестре. Она упорствовала скорее по инерции, чем по склонности.
Однажды, когда ей стало совсем грустно, девушка опрометчиво призналась подруге, как ее тяготит разлука, а та на следующий день передала все Моисетте. Забыв о воцарившемся между ними мире, Моисетта пришла в ярость. Как?! Ее сестра разыгрывает из себя мученицу? Утверждает, что принесла жертву? Лицемерка! Да ведь это она берет деньги у родителей на учебу, она благодаря дипломам повысила свой общественный статус, вращается среди интеллектуалов, ей ли жаловаться?! Ничего себе! Вот ведь наглость!.. На нее, Моисетту, никто не потратил ни сантима! Живя в родительском доме, она вносит свою долю на оплату счетов, участвует в домашних делах. О Лили, о принцесса, она скоро приедет! Когда она возвращается, утомившись в своем Лионе, все ходят на цыпочках, ведь ей нужно отдохнуть! И отчего, спрашивается, можно переутомиться в двадцать лет? Ах, это так изнурительно читать книжечки! А лекции профессоров так изматывают! Если бы эта Лили подняла задницу, побегала бы по ресторану из кухни в зал и обратно с тарелками, полными горячей еды, тогда бы она поняла, что значит утомиться. Да еще попробовала