Понимать детей. Путеводитель по теории привязанности Гордона Ньюфелда. Дагмар Нойброннер
глубокий смысл в том, что младенец, когда он не голоден, не устал и не страдает от боли, как правило, без протеста позволяет передавать себя другим взрослым или старшим детям. Такой маленький ребенок все равно целиком и полностью зависит от защиты всех, с кем он соприкасается, поэтому вполне разумно, что младенцы поначалу проявляют доверие по отношению ко всем, с кем сталкиваются. Лишь к пятому месяцу появляется реакция настороженности, о которой мы поговорим в главе 4.
Всякий раз, как мой муж уезжал на несколько дней, наш тогда двухлетний сын на второй день начинал играть «в папу». Он брал свой игрушечный мобильный телефон и начинал ходить туда-сюда, говорить и жестикулировать так, как это делает мой муж. Это выглядело так, будто он пытался вернуть папу, сам становясь папой.
В течение первого года жизни у ребенка развивается способность ходить и бегать, удаляясь таким образом от матери. Привязанность, базирующаяся исключительно на физическом контакте, служила бы теперь препятствием, ограничивая пространство для развития. Весьма подходящим образом в этой фазе начинается вторая ступень привязанности: привязанность через похожесть. Наши годовалые и двухлетние дети, как маленькие попугайчики, все за нами повторяют. Сильное стремление к копированию служит, кроме всего прочего, еще и основанием для развития речи: ребенок учится говорить, повторяя за взрослыми звуки, и методом проб и ошибок определяет, какие сигналы к каким событиям приводят. Двухлетний ребенок может оставаться внутренне связанным со значимым для него человеком, будучи таким, как этот человек. Если папа отсутствует и ребенок по нему скучает, может здорово помочь, если мама даст ему папин шарф или папину обувь, позволит ему сидеть на папином стуле и т. д. Будучи таким, как папа, и играя в него, ребенок «возвращает» папу и удерживает отношения, невзирая на внешнюю разлуку.
«Папа, у нас красивая машина! Я помогу тебе помыть нашу машину».
Примерно к трем годам ребенок обнаруживает, что он отличается от других людей, даже от собственных родителей. В этой фазе проявления собственной воли начинается новая ступень привязанности: ребенок не обязательно хочет быть точно таким же, но он желает быть причастным, помогать, присутствовать, и он заявляет довольно серьезные претензии на обладание. У него появляется чувство «моего» и (нередко поначалу слабое) «твоего». «Это наша машина, тебе нельзя ее трогать!» Дети в этой фазе – маленькие рыцари. Они хотят быть на нашей стороне, помогать, быть причастным, и ничто не ранит их больнее, чем когда мы все это отвергаем.
В 2 или 3 года маленький Маттиас гордо демонстрировал тете Сабрине свои каракули: «Смотри, что я нарисовал!» Примерно в четыре года – если развитие протекает идеально – Маттиас начинает придавать значение тому, чтобы его рисунок нравился тете. «Сабрина, тебе