Реаниматолог. Записки оптимиста. Владимир Шпинев
читаю запись. Почерк не айс. Запнулся на одном препарате, написанном на мертвой латыни.
– Э-э-э-э, что здесь написано? – обратился я к сестре.
– Непонятно как-то…
Я:
– Мож, сыр «Олепунди»? У нас есть такой сыр? Действительно помогает?
Сестры хихикнули и пожали плечами.
Одна:
– Да, действительно какая-то капсула «Олепунди».
Я позвонил доктору, выяснилось – капсулы омепразола.
Удушье
В последнее время у меня плотный график, с суток сутки отдохнул и снова на сутки, а еще дежурства в другой больнице. А еще картошка и огород…
Шел я вчера на работу с желанием не работать, вот мечталось и хотелось, чтобы как у Ивана-дурочка – лежишь на печи, а вокруг дела делаются. Устал, видать, но график не дает халявить, и вот я на работе. Узнав, что поступил наш постоянный пациент с бронхиальной астмой, мысленно я чертыхнулся. Это только по телевизору супердоктора летят на крыльях спасения на работу, а на деле мы обычные люди, также устаем, также бывают дни, когда апатия и лень накрывает.
С утра доктор сдавал мне дежурство, и я увидел его. Худой, уставший, пожилой мужчина. Он узнал меня, вежливо поздоровался, в нос ему тихо шумел кислород. Он сидел и кушал, и каждое движение ложкой доставалось ему с таким трудом, что как будто пудовую гирю поднимал. И как-то стало неприятно за свои мысли, мои проблемы ничто по сравнению с его бедой. Сразу после принятия пищи дыхательная недостаточность усугубилась, он силился протолкнуть в себя хоть чуть-чуть воздуха, атрофированные мышцы шеи и грудной клетки тужились, пытаясь спасти несчастного, но у него это плохо получалось. Кислород крови на экране монитора таял с каждой минутой.
Мы наладили ему ингаляции препаратов, расслабляющих мускулатуру бронхов, увеличили подачу кислорода, и через несколько минут он наконец вдохнул в себя полглотка живительного воздуха, порозовел.
Разговорились. Ему уже восьмой десяток пошел, он практически не ходит, переживает за супругу, она совсем сдала – ослепла и ослабла. Так вместе и тянут свою ношу. Сын, узнав, что папа в реанимации, примчался с рыбалки домой, помогать маме.
А он, несмотря на свою немощность, возраст, очень хочет жить. Мы удивляемся – у него нормальной, функционирующей легочной ткани и не осталось, но сердце бьется. Он принимает долбаную кучу препаратов, чуть ли не горстями, и живет.
Вы напишите: разве это жизнь? А он ценит каждую минуту, час и день своего существания на этой грешной земле.
За сутки еще трижды его душила болезнь, и трижды мы справлялись с костяной.
Сутки прожили, и то хорошо. И я следующему доктору сдал его более-менее компенсированным.
Спецюмор
Я иногда подкалываю сестер, особенно хорошо молодые ведутся на развод.
Всегда такие шутки проходят при стабильном состоянии пациента, иначе они попахивают идиотизмом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».