Дневники обреченных. Алексей Шерстобитов
align="right">
«Чего человек придерживается
тому и подчиняется».
(Из тюремных дневников автора)
Автомобиль представительского класса с двумя джипами охраны медленно проехал по длинной ивовой аллее, высаженной лет двадцать назад на частной территории. В конце виднелся небольшой, выстроенный в готическом стиле замок, окруженный настоящим рвом, наполненным водой.
Преодолев мостик, оказавшийся «подъемным», небольшой кортеж, замедлив движение, остановился между домиком охраны и вертолетом, стоявшим на несколько приподнятой над землей площадке. Джипы припарковались у строения, лимузин направился ближе к геликоптеру с крутящимися лопастями винта. Водитель оставил машину, вышел и подойдя к пассажирской двери, выпустил Буслаева, осторожно выбравшегося из чрева «членовоза» и направившегося к летательному аппарату…
Звук работающего двигателя несколько заглушал слова «Петровича», которому приходилось повторяться иногда дважды. Кириллу Самуиловичу надоело напрягать слух. Махнув рукой, мол, давай потом, он устремил свой взор в иллюминатор. Через стекло мало что было видно сквозь ночную мглу. Озерный край не выдавал своих сегодняшних тайн, однако весело поблескивал то и дело бликующей лунным светом водной гладью своих бесчисленных запасов.
Суть мероприятия была понятна, но присутствовать не просто не хотелось, но претило и вызывало страх. Депутат прекрасно понимал предстоящую необходимость принятия решения, догадывался о причине, по которой его секретарю необходимо было вынудить на это, но не зная, каким образом можно избежать, решил для себя в любом случае высказаться за некриминальный вариант решения проблемы.
Нужно будет соблюдать осторожность, не поддаться чувствам, испугу, если он будет, то и гневу, уже кипящему внутри, но подойти, словно стороннему наблюдателю, будто не имеющему к этому никакого отношения.
Через десять – пятнадцать минут, «вертушка» села в центре небольшого острова, расположенного посреди находящего в глуши лесного озера. Еще через пару минут, оба мужчины спускались в коридор подвала с влажными, скользкими стенами, продуваемый сквозняком, насквозь пропахший толи плесенью, толи давно не используемой канализацией. Создавалось впечатление совершенной заброшенности этого места, что было ошибочным, поскольку в окне одного из флигелей на подлете Кирилл заметил огонек электрического освещения. Свет был и в подвале, а при входе в одноэтажный особняк, пахло камином или недавно разожженной печкой.
На обоих были шляпы с полями, частично закрывавшие лица, по всей видимости, привратник, открывавший двери, привык к молчанию, вопросов не задавал, даже не смотрел в их сторону, сопровождая, накрывшись капюшоном по самый подбородок. Буслаев никак не мог оторвать свой взгляд от спины этого низкорослого человека в длинном плаще, застегнутого, как он заметил при входе, на все пуговицы. Грубая ткань