Римма. Невеста для князя. Наталья Николаевна Смыгина
сколько воды нужно? – поинтересовалась я у страдающего Горыныча.
– Хотя бы пару ведерок, – отозвалась одна из голов. – Но даже не вздумай одна идти!!!!
Я легонько побарабанила пальцами по нарукавнику на правой руке, показалась ящерка.
– И где течет река Смородина?
В сопровождении трех стражников мы с Жутиковым, который нес три пустых ведра, отправились за живой водой. Владимир Николаевич, показавший себя в сражении с лучшей стороны, выглядел довольным и даже не ворчал. Впрочем, роль ворчуна взяла на себя ящерка. Мы вошли в лес.
– Ты заметила, стрелы в том колчане, что ты мне дала, не кончаются, – заметил Жутиков. – Интересно, как это делается? Не знаешь?
– Пока нет. А что?
– Хорошо бы, когда вернемся, такое проделать с бензином в машине, – усмехнулся он.
– Оптимистично звучит, «когда вернемся»,– заметила я.
– Навсегда я здесь оставаться не собираюсь!– категорично заявил он и споткнулся о корягу.
– Ай, как неловко! – раздался голос откуда-то сбоку.
Я повернулась: от кряжистого дуба отделилась неприметная до этого фигура Лешего.
– Куда путь держит Нареченная? – спросил он.
– На реку Смородину за живой водой для Горыныча.
– Нечто приболел Зеленый?
– Гастонову птицу проглотил, вот его и мутит. Изжога замучила, – объяснила я.
Леший покачал головой.
– А эти тоже с тобой? – тихо спросил Леший, чуть заметно указав на стражу и Жутикова.
– Да, Яромир без стражи отпускать не хотел, – пояснила я.
– Так-так, ну, эти пожалуй здесь тебя, на опушке, подождут,– отозвался Леший, быстрее увлек меня вперед.
– Эй, Римка!
Я оглянулась. За нами сплошной стеной стояли заросли ежевики. Осторожно раздвинув ветки, я увидела мечущихся по поляне стражников и удивленного и раздосадованного Жутикова с пустыми ведрами в руках.
– А этот нам, пожалуй, пригодится, – усмехнулся Леший.
Кусты на противоположной стороне поляны заколыхались, и стражники бросились в ту сторону. А Леший тем временем ухватив Жутикова за руку, втянул его на эту сторону зарослей. Немного оцарапанный, Жутиков выглядел ошарашенным.
– Ой, а ведерко третье куда дели? – поинтересовалась я. – Ничего доверить нельзя, – осторожно раздвинув ветки, я подхватила оброненное ведро.
– Ну, Римка! Опять твои дурацкие выходки! – возмущался Жутиков, потирая поцарапанную щеку.
– Никакого уважения к Нареченной! – пожаловалась Лешему моя ящерка, высунув любопытную мордочку.
– А стрелок, говорят, отменный, – усмехнулся в бороду Леший.
Леший вполголоса рассказывал мне о лесе, учил читать следы и пояснял, какое растение что врачует и от каких недугов помогает. А Жутиков, позвякивая ведрами, шел сзади, и ворчал, вполголоса перечисляя всё претензии, разумеется, во всём происходящем виноват был только один человек – я.
– Не обращай внимания на ворчанье,– усмехнулся Леший. – Это у него защитная реакция организма. Спутник