Он говорит. Владимир Березин
герои которых двигались по стенам и напольной воде. Эти герои были какими-то психоделическими трупаками, мечтой некрореализма, подсвеченной жутковатым светом. Прямо в эти картины, что проецировали в пол хитроумные аппараты под потолком, капала с потолка вода.
Немногочисленные посетители, шарахаясь от изображений, шлёпали по мокрому настилу.
И вот, моя знакомая, выплёскивая вновь переживаемое удовольствие в телефонную трубку, заявила:
– Представляешь, всё было как в твоём рассказе. Темно, потому что кто-то, проходя по коридору, выключил свет, плеск воды и какие-то существа плавают под ногами.
Оказалось, что в ванной было замочено бельё.
Трусы и носки плыли куда-то по своим бельевым делам.
Разбегались при ритмических движениях.
И это придавало уверенность в правильности происходившего».
Он говорит: «У меня тоже есть история. Пусть это будет история про полено. Я жил тогда в древнем городе, на краю одного национального квартала, который обрывался утёсом в другой, иной национальности, где по месяцу шла нескончаемая восточная свадьба.
Приятель мой, что был хозяином дома, отлучался часто и помногу. Оттого я больше видел не его, а красавицу-жену.
Она и вправду была очень красива, но это мне только мешало.
Есть старая история про жену Потифара.
Её пересказывал мой друг, буровых дел мастер, примерно таким образом: “И приходит она к Иосифу, и говорит: ‘Что бы нам немного не поджениться! А он говорит, хрен, говорит, тебе в грызло, дура – в смысле не хочу – не буду Ну тут она, натурально, рвёт на себе платье и… ”. Впрочем, все знают эту историю.
Один британский писатель по этому поводу заметил, что для сюжета совершенно не важно, спал Иосиф Прекрасный с женой Потифара или не спал – всё равно исход бы был один. А умный человек не мучается этим выбором – он знает, что единственный выход из этой ситуации – собрать вещи, весом лёгкие, а ценой – дорогие, и бежать прочь из города.
Впрочем, другой, французский писатель сочинил рассказ про полено. Это был рассказ про то, как некий человек сидел перед камином с женой своего друга. И эта женщина сделала ему то предложение, которое обычно делают друг другу мужчины и женщины в рассказах этого французского писателя. Но герой не хотел рушить дружбу, он вовсе был не рад, хотя “Сделаться любовником этой маленькой, испорченной и хитрой распутницы, без сомнения страшно чувственной, которой уже недостаточно мужа? Беспрестанно изменять, всегда обманывать, играть в любовь единственно ради прелести запретного плода, ради бравирования опасностью, ради поругания дружбы! Нет, это мне совершенно не подходило. Но что делать? Уподобиться Иосифу? Глупейшая и вдобавок очень трудная роль, потому что эта женщина обезумела в своём вероломстве, горела отвагой, трепетала от страсти и неистовства. О, пусть тот, кто никогда не чувствовал на своих губах глубокого поцелуя женщины, готовой отдаться, бросит в меня первый камень… Словом, ещё минута…