Первая научная история войны 1812 года. Е. Н. Понасенков
в 1812 году отказались защищать «веру, царя и отечество», потому что не чувствовали связи между собой и всем этим «джентльменским набором» Бенкендорфа! Французы были в ужасе от нечеловеческого положения русских: генерал Ж.Д. Компан писал, что свиньи во Франции живут лучше и чище, чем крепостные в России.139 А. Пасторе заметил, что «грустно наблюдать эту иерархию рабства, это постепенное вырождение человека на общественной лестнице». И тот же свидетель – про помещиков: «жадные паразиты и корыстолюбивые льстецы».140
Генерал Ф.П. Уваров (1769–1824) известен широкой аудитории тем, что он провалил кавалерийский маневр во фланг армии Наполеона в Бородинском сражении. Но современники больше обсуждали иные темы, связанные с ним. Даже посреди множества примеров разврата в России той поры, этот плечистый, мясистый, мускулистый и любящий завивать кудри офицер, ставил буквально «рекорды». Он не стеснялся быть в прямом смысле слова жиголо. Еще, как бы сейчас сказали, тинейджером став фаворитом Екатерины II, он одновременно, простите, обслуживал нескольких женщин, бывших старше его по возрасту: к примеру, светлейшую княгиню, статс-даму Е.Н. Лопухину (урожденная Шетнева: 1763–1839). По свидетельству очевидца: «он получал от нее по 100 рублей ассигнациями в месяц, да, кроме того, она ему нанимала кареты с четырьмя лошадьми за 35 рублей в месяц ассигнациями».141 Когда падчерица его любовницы вошла в интимные отношения с императором Павлом, Ф.П. Уваров использовал подобную протекцию – и быстро без всяких боев продвинулся по карьерной лестнице в армии (19 сентября 1798 г. уже произведен в генерал-майоры, затем стал шефом Кавалергардского полка). Однако человек без совести и чести, Ф.П. Уваров, стал участником заговора с целью убийства его благодетеля – Павла Петровича. Цесаревич Александр был также очарован физической привлекательностью плечистого генерала: и буквально через неделю после восшествия на престол произвел его в генерал-адъютанты,142 причем, именно Ф.П. Уваров чаще прочих стал сопровождать императора во время уединенных прогулок. Когда этого генерала-жиголо хоронили, современники шутили: «скоро встретит убитого Павла».
На самом деле, любовные связи той поры отличались разнообразием «ассортимента». Например, фактически второе лицо в государстве – канцлер Российской империи, меценат, покровитель первого русского кругосветного плавания, франкофил, граф Николай Петрович Румянцев (1754–1826) не стеснялся своих гомосексуальных предпочтений.143 Современный исследователь В. Кирсанов пишет:
«Действительно, дипломатическая работа того времени располагала к гомосексуальности, как замечает Константин Ротиков на страницах «Другого Петербурга». «Если призадуматься, так труднее понять, как среди работников этого ведомства находятся лица гетеросексуальной направленности…» Во времена министерства Румянцева такие лица редко находились по вполне естественной причине. Граф любил окружать себя умными гомосексуалами, среди которых оказались в будущем