Севастопольский вальс. Александр Харников
я бы посоветовала вам отдыхать там. А пока вам лучше выехать куда-нибудь на Балтику, например, на Слокский берег. Там сосны, море – то, что вам нужно для восстановления организма… А я или мои люди будем к вам постоянно наведываться. Кстати, когда война закончится, в Ореанде будет ничуть не хуже, чем на Лазурном берегу. В нашем времени я успела побывать и там, и там.
Так и началось мое пребывание в прекраснейшем из дворцов Петербурга и его окрестностей. Но насладиться его красотами у меня времени практически не было – мы все крутились, как белки в колесе. Через два дня я покинула Царское Село, оставив там Сашу Бошман и Веню Истомина, одного из мальчиков-техников, твердо пообещав царице наведываться к ней не реже чем раз в три дня.
13 (25) августа 1854 года. Финский залив у Кронштадта, борт учебного корабля «Смольный» Мейбел Эллисон Худ Катберт
Часа через два после моего разговора с доктором Леной ко мне в дверь постучали.
– Войдите, – сказала я, подумав, что если уж посетителя и пропустили, то, значит, ему можно. То, что это не Ник, было ясно сразу – стучали очень осторожно, я подумала, что это явно девушка.
И не ошиблась. Вошла немного полная блондинка в форме, примерно такой же, которую я видела на других девушках. Меня обрадовало, что, в отличие от доктора Лены, она была если не дурнушкой, то никак не красавицей, так что соперницы в ней я не увидела. Та сказала по-английски почти правильно, но с сильным акцентом:
– Здравствуйте, Мейбел. Меня зовут Лариса Егозина. Я курсант Военного института. Елена Викторовна попросила меня позаниматься с вами русским языком, а также любыми другими предметами по вашему выбору.
– Здравствуйте, Лариса. Я очень вам благодарна. В свою очередь, я могу позаниматься с вами английским. Конечно, наш английский – немного другой, но нас учили аристократическому произношению на женских курсах.
– Здорово! Я как раз хотела вас попросить об этом, – и она выложила на стол стопку книг из сумки. – Вот это – русско-английский и англо-русский словарь. Это – пособие для медицинских сестер и школьные учебники по математике и химии. Они на английском языке. Учебники по физике и биологии, увы, на иностранных языках я не нашла, но мы что-нибудь придумаем.
– Подождите, Лариса, а зачем мне физика и химия?
– Но ведь вы высказали Елене Викторовне желание стать врачом. Тогда вам необходимо знать эти науки. И особенно органическую химию, но этим мы займемся потом. А вот с чисто медицинскими делами я вам помочь не смогу – я учусь на программиста – это что-то вроде инженера, – добавила она, увидев, что слово «программист» мне не знакомо.
Я даже не стала удивляться, что девушка – будущий инженер, хотя у меня и промелькнула мысль, что моей маме это тоже бы не понравилось. Ведь она считает, что работать должны только служанки и рабыни. Но для меня это означало, что Лариса действительно знает толк в науках. И если мне нужно учить эти науки, то мне повезло с выбором учителя.
На женских курсах у нас не было отдельных наук. А вот арифметика с алгеброй и нечто, именуемое «природными науками»,