Незабываемая, или Я буду лучше, чем она. Юлия Шилова
бинты. Увидев мои наполненные болью глаза и услышав глухие звуки, которые вырывались из моей груди, он подошёл ко мне и слегка прижал к себе.
– Яна, не переживай. Будем делать пластику до тех пор, пока твоя внешность тебя не устроит и рубцов на тебе не останется. Ты веришь, что всё будет хорошо?
Я со слезами на глазах смотрела на Аскольда и в знак согласия закрыла и открыла глаза.
– Не плачь, родная. Самое страшное позади.
Я уткнулась в грудь мужчине, который неожиданно стал для меня близким, и решила, что самое страшное ещё впереди. Впереди череда сложнейших пластических операций, которые мне предстояло вынести. Теперь уже врачи верили в хороший исход и постоянно говорили, что организм молодой, справится.
Каждый день, проведённый в клинике, стоил больших денег, поэтому персонал здесь был добрым и обходительным. Я смотрела в окно на прогуливающихся в парке пациентов, и однажды, не выдержав, взяла мобильный, заботливо оставленный мне Аскольдом для того, чтобы я писала ему сообщения, так как говорить я не могла, и набрала номер Матвея.
Услышав голос Матвея, я почувствовала, как заколотилось сердце. Мне хотелось закричать в трубку, но я не могла… Вот уже долгое время я была лишена подобной возможности и завидовала тем, кто умел говорить. Голос Матвея был слишком живой и даже какой-то весёлый. Я слушала его голос, обливалась слезами и не могла представить, как он живёт без меня.
– Слушаю! – кричал в трубку муж. – Говорите, слушаю! Если вам нечего мне сказать, то не хрена сюда звонить! – В трубке послышались быстрые гудки.
Набрав номер своей мамы, я услышала её родной голос и заплакала. Он был слишком тихим, грустным и глубоко несчастным.
Я машинально набрала номер Аскольда и, услышав пьяный женский смех, тут же сбросила вызов. На душе стало пусто и одиноко. Я поняла, что Аскольд коротает вечера не один. Я пыталась убедить себя, что это совершенно чужой мне человек, у меня нет права его ревновать и уж тем более, заявлять на него свои права. Я и так должна быть благодарна ему за всё, что он для меня делает и ещё будет делать. Если бы не он и его деньги, я умерла бы сразу, через несколько дней после пожара.
Я и сама не могла понять, почему на душе так плохо. Наверное, оттого, что я до последнего верила, будто есть мужчины, которых в этой жизни интересует только одна женщина. Ошиблась. Их нет. Времена преданности давно закончились. Хотя, если разобраться, Аскольд не бросил свою Яну. Он всячески за неё борется, пытается вырвать из лап смерти и регулярно мотается к ней в клинику, оплачивая бешеные счета.
Но он ведь мужчина… И этим всё сказано. У него есть свои мужские потребности, природные инстинкты, которые он, в силу законов всё той же природы, просто не может сдерживать. И вообще, чего я взбунтовалась? Он же чужой… ЧУЖОЙ. И достоин уважения за то, как благородно относится к своей Яне. Пусть даже из жалости. Не важно. Главное, он с ней…
Не успела я об этом подумать, как на мой мобильный пришло сообщение от Аскольда, и у нас