В поисках шестого океана. Понять поведение подростка, найти себя и поверить в любовь. Роман. Светлана Нилова
как настоящие ковбои, на сверкающих серебристых конях. Больше я ничем среди детей не выделялась. Накрепко запомнив свой первый школьный опыт, я вела себя тихо, отвечала только когда меня спрашивали и вела себя со всеми любезно, поэтому ни Выскочкой, ни Дикаркой меня уже никто не дразнил.
Когда после выпускного я узнала, что мне предстоит ещё целый год учиться в начальной школе, а потом ещё бесчисленное время в средней и старшей я сильно опечалилась. Мама была непреклонна и даже склонялась к классической католической школе для девочек (брали верх её ирландские корни). Тогда я бросилась к папочке.
– Папочка, неужели я всю свою молодость должна провести в душных классах, с чужими людьми и с наставниками, которые весь свой ум вычитали в книжках? Лучше я буду каждый день вести бортовой журнал и помогать тебе в расчетах. Я прочитаю все—все книжки на свете, я буду делать всё, что ты велишь, только, пожалуйста, не отдавай меня снова в школу!
Или я была очень убедительна или у папы были на этот счет свои планы, но папа обнял меня за плечи и сказал:
– Начинаются каникулы, деточка! Мы идем в Карибское море! Море капитана Колумба, капитана Флинта и Черной Бороды.
– В Карибское?! – подхватила я. – Как здорово! А там нет пиратов?
– Ну, если только немного, возле Ямайки, усмехнулся папа.
К несчастью, он оказался прав.
7. Карибы
Обычно мы питались тем, что выловим, но и в каждом порту я ела мороженое. Нет ничего вкуснее, в самую оголтелую жару съесть стаканчик мороженого или выпить молочного коктейля! Оно перекатывается во рту, как самое восхитительное наслаждение! Папа знал мою слабость и, если мы заходили в порт или причаливали к пристани большого шумного пляжа, я знала почти наверняка, что у нас есть деньги и мы пойдем и разыщем кафе или магазин. Папочка скажет, весело прищурившись: «Выбирай!» и я возьму самое-самое лучшее и буду облизывать его, обжигаясь холодом, перекатывать во рту и блаженно посасывать, урча от удовольствия.
В такие моменты папочка смеялся и говорил, что меня надо было назвать Кэт, Китти – котенок. У него самого не было пристрастия в еде.
– Что у нас на обед? – спрашивал он, и что бы не ответила мама («рыба с рисом» или «ламинария с чесноком»), неизменно отвечал:
– О! Это должно быть изумительно вкусно!
Даже когда однажды у нас закончились запасы и пополнить их не было возможности – штормило, и мы держались подальше от берега – мама почти неделю готовила нам лепешки и мы ели их с консервированным тунцом. А когда тунец закончился и остались только лепешки, папа сказал:
– Какое приятное разнообразие! Надо признаться, что тунец мне изрядно надоел.
По иронии, когда шторм утих, и мы направлялись к берегу, папа поймал огромного тунца.
Мы с мамой шумно радовались, а папа насмешливо изогнул рот:
– Надо будет обменять его на какую-нибудь приличную еду.
Жизнь наша была полна событиями. Однажды мы встретили