9 жизней мамы. Дневник современной городской девушки, обремененной детьми, работой и умением находить приключения не выходя из дома. Джейн Бартош
Мама просит тебя! Давай играть в кнопочки! Нажимай все! – выкрикиваю, не особо веря в удачу.
Подпрыгиваю от холода, потому что моя куртка осталась в теплой машине.
Муж становится со стороны пассажирского сиденья и тоже начинает уговаривать и подбадривать малыша. Картина неутешительная: двое полоумных родителей, как кенгуру, скачут вокруг машины и кричат своему детенышу: «Ути-пуси, у тебя получится! Нажимай!» Наверное, друзьям мы кажемся безумцами. Я бы тоже сочла нас неадекватными.
Через пять минут понимаю, что у меня появились первые седые волосы, что руки я, скорее всего, отморозила, и… испытываю облегчение. Он сделал это! Мой ребенок нашел эту чертову кнопку и нажал ее! И знаете что? Помимо страха и тревоги за малыша я испытала чувство гордости и убедилась, что этот ребенок еще не раз меня удивит!
Как ненормальные, кидаемся в машину, я пытаюсь скрыть слезы радости и ужаса и даже говорю мужу:
– А вдруг это знак, что нам не нужно никуда сегодня ехать?
– Да брось! Ты что, ужастиков пересмотрела? – чересчур прагматичный муж не обращает внимания на знаки.
– Я серьезно! При чем тут фильмы?! Уже поздний вечер, на улице лютый мороз, на дорогах гололед. До дома почти семьдесят километров. Я уже не хочу никуда! – уговариваю мужа остаться, затея возвращаться в ночь перестает мне нравиться.
– Ты же знаешь! Я не люблю ночевать на чужой кровати, мне нужна моя подушка. Хочу проснуться дома, в тишине попить кофе и почитать книгу.
– Как скажешь, – понимая, что спорить бесполезно, соглашаюсь с супругом.
Приоткрыв окно, муж просит приятеля, который только что закончил чистить снег перед машиной, открыть электрические ворота. Друг нажимает кнопку пульта, но ничего не происходит… Мы понимаем, что что-то не так. Супруг выходит посмотреть, что с воротами, и, сбегав в дом за инструментами, начинает разбирать коробку с механизмом.
– Что случилось? – спрашиваю его.
– Ворота замерзли. Не открываются!
К горлу подступает тошнота, в ушах звенит. Не надо нам ехать, не надо! Все против этого!
Вручную ворота не поддаются, но муж не сдается. Ребята разжигают огонь, чтобы растопить замерзший механизм.
Что ж, настойчивость и упрямство обычно вознаграждаются, не проходит и двадцати минут, как мужчины открывают ворота и муж, дрожащий от холода и шмыгающий носом, возвращается на водительское место.
– Ну вот, теперь можно ехать! – победно заявляет он и выруливает с участка.
Проезжаем пятьдесят метров, и машина попадает передним колесом в заваленную снегом канаву на обочине.
– Ну все, хватит! – возмущаюсь я. – Ты долго будешь убеждать меня, что это все несерьезно?! Третье препятствие за последние полчаса задерживает нас здесь! У меня по спине мурашки, и, поверь, не от удовольствия!
Муж злится, хотя и не показывает этого. Но по повисшему тяжелому молчанию я ощущаю сгустившиеся