Репортаж без места событий. Светлана Алешина
в Москве, но постоянно проживает он, по-моему, в Германии. Он предложил мне несколько вещей из своего собрания известного французского мастера, которые меня заинтересовали. Взамен я пообещал ему представить что-нибудь из работ наших русских мастеров, но потом решил пока не приобретать предложенные им вещи, так как мое финансовое положение немного пошатнулось, вот я и отказал ему. Сказал, что вообще не собираюсь что-либо продавать или обменивать, а предпочитаю сохранить свою коллекцию.
– Больше вы с ним не встречались?
– Нет, последний раз я разговаривал с ним по телефону и отказался от его предложения.
– А номер телефона у вас не сохранился? – спросила я с надеждой.
– Я даже фамилии его не помню, так как у него не очень большая коллекция, – ответил Владимир Вениаминович. – А номера телефона – тем более.
Владимир Вениаминович, заметив, что я практически не обращаю внимания на его коллекцию, а задаю вопросы, передумал показывать остальные экспонаты. Он закрыл очередной сейф, отставил лестницу в сторону и подошел поближе к нам.
– Это все? – удивилась Маринка.
– Нет, где-то четверть коллекции, – ответил Владимир Вениаминович, немного оскорбившись замечанием Маринки и моим невниманием.
– Можно предположить, что именно этот человек был очень заинтересован в приобретении работ Куницина, – заметила я.
– Не могу сказать с уверенностью, но вполне вероятно, – поддержал меня Владимир Вениаминович. – Только вот жаль, что я ничего не могу вам сообщить о нем. Познакомились мы на выставке и лишь два раза беседовали.
– Он разговаривает по-русски, хотя и живет в Германии? – уточнила я.
– Да! – ответил Климачев. – Русский немец, каких очень много.
– А узнать сейчас его фамилию нельзя? – спросила я задумчиво.
– Как? – заинтересовалась Маринка.
– Это невозможно, Ольга Юрьевна, – огорчил меня Климачев. – В Германии очень много коллекционеров, а нужный нам человек, по-моему, имеет всего лишь несколько вещичек, возможно, даже не разглашая этого.
– Напали на след? – предположила Маринка.
– И тут же его потеряли, – добавила я.
– Да, кстати, а как ваш разговор с Прядилиным? – неожиданно спросил Климачев. – И к Якушеву вы, по-моему, хотели зайти?
– Прядилин занимается коллекционированием перстней, так что он вообще отпадает, – сообщила я. – А вот Якушев даже не признался, что у него в коллекции есть работа Куницина. Он солгал мне! И тоже может быть на подозрении.
– Так я и знал, – почему-то обрадовался Владимир Вениаминович. – Якушев вообще какой-то нелюдимый, он мне не понравился сразу, как только приехал в наш город.
Я молчала, стараясь не выказывать своего отношения к Олегу Борисовичу.
Больше находиться в доме Климачева не было никого смысла. Мы попрощались с Владимиром Вениаминовичем, который проводил нас до дверей особняка и даже прошел с нами до калитки. Пообещав