Последний рыцарь Тулузы. Юлия Андреева
хороните? – хрипло спросил я, косясь на исповедальню, из которой мог в любой момент показаться непоседливый Раймон.
– Барона де Вердюн, – акцент незнакомца выдал в нем германца, голубые глаза смотрели прямо, точно направленные в мою сторону два острия со смертельным ядом.
«Вердюн, а не так ли звали смертельного врага покойного Эльота?» – припомнил я.
– Барона де Вердюн, чьи владения находятся в графстве Фуа? – на всякий случай уточнил я, подходя к гробу.
– Да.
– Отчего же хороните в Анжу?
– Тебя не спросили. – Старик обнажил кривые клыки, одновременно выставляя на обозрение рукоятку своего короткого меча. Такой меч был более приличен слуге, нежели господину, поэтому я приободрился, и одним движением скинув плащ, зашел за гроб, где мог отложить меч, и попытаться открыть тяжелую крышку. На случай внезапного нападения гроб прикрывал бы меня почище знаменитого щита короля Ричарда.
– Я прислан графом Тулузским, – многозначительно сообщил я, наконец отодвинув крышку гроба. На моих последних словах подошедший было к гробу германец бросил на пол меч, поспешно произнося молитву.
Уверен, он убил бы меня, не успей я представиться представителем власти.
Лицо покойника было черным, на шее красовалась резанная рана.
– Две недели назад моего господина убил подлый Эльот, в чем я могу поклясться вам на Библии. Беззаконие, что наш епископ запретил хоронить мессена Жуафри де Вердюн на его землях в Фуа. Графу Раймону следовало давно уже вмешаться в это подлое дело.
– Ваш епископ должно быть посчитал покойного самоубийцей? – Склонившись над раной, я старался не дышать.
– Да вы и сами все прекрасно знаете, доблестный рыцарь. Раз сам Раймон Тулузский прислал вас разобраться в этом деле. Подлость и неуважение к благородным людям. Посмотрите хоть сами на эту рану, разорвавшую моему господину горло. Разве человек может нанести себе такую рану, я вас спрашиваю?
Я задумался. Когда человеку режут горло, кровь хлещет фонтаном, так как повреждаются жизненно важные артерии. За считанные секунды человек теряет всю свою кровь. Лицо же Жуафри де Вердюна красноречиво доказывало, что он был задушен, в результате чего, кровь прилила к голове. Рана была нанесена ему позже, чтобы скрыть след от веревки. Для чего можно скрывать удушение? Только для того чтобы скрыть факт самоубийства, ведь если бы Жуафри де Вердюн был задушен наемным убийцей, священник за несколько монет, счел бы такого покойника достойным погребения на кладбище.
Теперь, кому могло понадобиться скрывать факт самоубийства? Только близким самого барона.
– Рыцарь Эльот подослал убийцу, который совершил это злодеяние! – затараторил старик, теперь его глаза метались, словно не способные найти себе места птички.
– Кто нашел барона? – тихо спросил я, уже зная ответ.
– Я. Его старый воспитатель.
С помощью старика я закрыл крышку гроба, вернув на место плащ.
– Сьер