Сладкие разборки. Светлана Алешина
Потом Володька сел рядом, обнял меня за плечи, взял за руки, и это подействовало удивительно: я почувствовала, что меня теперь трясет все меньше и меньше. И я даже слышала, как задумчиво, будто самому себе под нос, говорит Валера Гурьев:
– Да… Только этого еще не хватало…
Придя в себя, я решилась взглянуть на Наташу, оставленную во время моей истерики без внимания. Она сидела неподвижно, точно оцепенев. Лицо ее было белым, словно бумага, а широко раскрытые глаза глядели в пустоту. Губы ее едва слышно что-то шептали, словно заклинание. Я не сразу поняла их смысл:
– Он не мог сделать этого!.. Вы слышите?.. Он не мог…
И мы все трое, казалось, готовы были поверить ей. Я взяла ее за руку – они были холодны как лед – и говорила, что, конечно, не мог Игорь совершить всего этого. А что еще оставалось мне делать перед лицом такого человеческого горя? Потом мы долго молчали, беспомощно глядя друг на друга. И молчание это нарушил Валерий Гурьев, наверное, самый умный из нас.
– Ну что ж, – сказал он авторитетно, – что ты видела там Игоря, еще не доказывает его участия в преступлении. Он мог быть простым свидетелем, как и ты, случайно оказавшимся на месте разборки. Заложником, наконец, в руках бандитов.
– А автомат в руках?
– Да автомат… – Валера потер лоб. – Ну автомат могли просто всунуть ему в руки, предварительно опустошив магазин, конечно.
– Ты думаешь, его все-таки подставили? Кстати, он же сам об этом пишет в своей записке, – заметил Валера. – И не верить ему… знаешь, давай оставим милиции. Не беспокойся, версию о том, что он убил Сучкова, милиция раскрутит сама, без нашей помощи. Мы-то должны попытаться вытащить его из тюрьмы, а для этого надо заняться расследованием дела.
– Расследованием? – возмутилась я. – Знаешь, последнее время я расследованиями сыта по горло. И от этого бы с радостью отказалась.
– Тем не менее нам придется им заняться, – сказал Валера спокойно. – Нельзя оставлять человека в беде.
– А если он виновен?
– Тише, Ирочка! – Это сказал уже Володя. – Валера прав: надо вытаскивать Игоря из тюрьмы.
– А кроме того, – продолжал Валера, – ты не представляешь, какую тень бросает это происшествие на твою программу!
Нет, я не представляла! И с удивлением смотрела в лицо Валеры Гурьева. Неужели и впрямь бросает?
– Ты только представь, – продолжал он, – статью в какой-нибудь мелкой левой газетке, которых столько расплодилось в последнее время в городе. «В то время как предприниматель-мафиози в кровавых разборках устраняет своих конкурентов, его жена выступает в популярном ток-шоу Ирины Лебедевой». Ну, каково?
Да, сильно, ничего не скажешь. О таком повороте дела я, конечно, не подумала. И теперь у меня дух захватил от страха. Если такая статья и в самом деле появится, не то что мы новый проект – «Журналистские расследования Ирины Лебедевой», – прежнюю мою программу «Женское счастье» и ту закроют, а то и из телевидения вообще выгонят. Все начальство на меня взъярится: думать