Ловцы человеков. Олег Геннадьевич Суслопаров
наглядных иллюстраций.
Вечером втроем на автомобиле отправились на просмотр иллюстраций. Владимир привез к какому-то окраинному Дворцу культуры. В здание стекались люди, большей частью женщины и пожилые. Афиша гласила, что через несколько минут начнутся «Беседы о вечности прорицателя Святослава», вход на которые бесплатный. Они прошли в зал, уселись на последнем ряду.
– Святослав – это псевдоним такой, по образцу попсового горлодера? – спросил Антон у Владимира.
– Нет, довольно удачное имя было на самом деле в паспорте. Менять не пришлось. Работает на сцене он у меня около года. Начинал на вокзале. Когда я его впервые там случайно встретил, в нем чуть душа держалась. Но народ к нему тянулся! И даже милиция не трогала: пару раз его патруль хотел забрать, он такого наговорил им, что сразу отстали. Но потом все расскажу, как у меня бизнес со Святославом пошел.
– Я должен стать его подобием? – произнес Игорь.
– Боже упаси! Все подобия в этом мире безнадежны. Сразу говорю: тебя я ни в коем случае с ним не отождествляю, ты – совсем другое дело. Но смотри на манеру держаться, приемы удержания внимания зала, работу со зрителем. Подумай, что людей удерживает в зале и заставляет приглашать сюда своих знакомых.
На сцену к стоящему микрофону вышла женщина средних лет с отрешенно-тоскливым взглядом, сделав молчаливую паузу, заговорила о том, что провидец Святослав – «явление уникальное в мире Божьем и сама благодать, открывающая нам глаза», которая снизойдет на каждого, укрепившегося «смиренным пониманием слов его». Видимо, это была дежурная фраза.
Когда же вслед за ней вышел сам прорицатель, Игорь и Антон обменялись разочарованными взглядами: вместо ожидаемого ими седовласого колоритного старца с просветленным взором и добрым рокочущим голосом, этакого истинно славянской внешности волхва появился безбородый худой темноволосый мужчина. Внешность явно не соответствовала имени. Одет мужчина был в обычный темный костюм. Взгляд его был острым и перебегающим с одного человека, сидящего в зале, на другого. Голос был четким.
– Каждый из нас пришел из вечности и вернется в вечность, день его – это миг между вечностями. Кто знает, насколько он близок к вечности? Но нет непознаваемого, есть непознанное, и каждому дано поверить в очевидное бессмертие свое. Вечность, приближающаяся к каждому, уже вершит суд свой. И с ужасом узнаешь ты тот миг, когда коснется она тебя и отрешит от дел земных в наказание. Каждый уйдет в вечность, потому что каждый достоин наказания. Зло, совершенное семи поколениями предков человека, смотрит на него из вечности. И зову вас: познайте со мной то, что глядит на вас и судит вас…
Взгляд Святослава по-прежнему пронизывал одного человека за другим, на лице не выражалось никаких эмоций, но руки его словно гипнотизировали, в такт словам указывая плавными движениями на главное в каждом предложении, в каждом тезисе речи. Казалось, это не говорящий, а кто-то другой дирижирует сидящим в зале людям, заставляя их