.
вернулся в российский бизнес, забрав, в качестве морального ущерба за потраченные нервы и риск, в период подготовки и проведения презентации небоскрёба, кусок, стоимостью несколько ярдов. Теперь основная задача ― обрубить ручонки ферзю. Его ответный ход недопустим. Пора навестить пленников. Стас, приобнял меня за плечи.
– Антон, есть разговор. Я хочу опередить некоторые твои действия, думаю, что ты примешь моё предложение. Я вызвался обеспечить твою безопасность и гарантировать её. Я имею ввиду тебя и твоих близких людей. Если бы в сложной ситуации я не считал тебя правым, то я всё равно обеспечил бы безопасность твоей семьи, но мы бы с тобой расстались. У меня есть определённый кодекс чести. Это так, на будущее. В сегодняшней ситуации, я хочу тебя оградить от суда над суками. Предоставь это мне и не требуй у меня отчёта об их судьбе, договорились?
Я внимательно посмотрел на друга и положительно кивнул.
Первым я навестил полковника Николая. Выглядел он неважно. Сегодня не имело смысла не портить внешность мерзавца. Он меня узнал и сник. Ни грамма былого величия, величества человека, не считающего чужую человеческую жизнь достойной жалости. Тварь.
– Ты всё понял, уёбок? ― я осознал, что готов прикончить эту мразь. Никогда я ещё не был так близко к готовности прекратить жизнь человека. Да, я чувствовал в себе готовность к убийству. Пусть врага, но человека. Стас это понял и постарался меня вывести из помещения. Он достал фляжку и я, дрожа от возбуждения, захлёбываясь, наполовину опустошил её, не поняв, что там налито. Друг раскурил мне сигарету и сунул в подрагивающие губы. Я постепенно приходил в себя, похлопал Стаса по плечу.
– Всё в порядке, Стас, спасибо. Пошли к Ладье.
В углу другого помещения, прислонившись к стене, сидел мужчина
пенсионного возраста средней комплекции. Он был спокоен, выглядел значительно лучше предшественника. Цепкий взгляд, присущий большинству гэбистов, никаких эмоций. «Фанатик службы» ― подумал я. На настоящий момент он не сказал ничего, что бы нас могло интересовать. Придётся действовать их же методами. К нам подошёл тщедушный очкарик, заметно отличающийся внешне от всех нас. Он раскрыл кейс. И мужчина у стены всё понял. Впервые в его глазах я заметил страх. Страх фанатика, страх за то, что не сможет унести тайну с собой. Я вышел на воздух, спектакль неинтересен. Результат будет известен через полчаса. Я был уже спокоен. Снова закурил. Набрал номер Фама.
– Здравствуй, господин Фам, как сам? Я в Москве. Не отвлекаю? У меня такой вопрос, кого ты рекомендуешь из российских серьёзных бизнесменов, имеющих вход к Самому? Нужно срочно решить вопрос наверху. Нет, одного мудака из Правительства надо вышвырнуть. Ты думаешь? Хорошо, жду! На связи.
Из двери склада вышел Стас.
– Поехали, здесь нечего больше делать. Сердце оказалось слабым.
В автомобиле я откинул пассажирское сидение и закрыл глаза.
– Кто?
Стас назвал