Хищник. Если его можно ранить (сборник). Антология
он не один?
– Один, иначе я был бы мертв.
Втроем они подошли к умирающему или мертвому инопланетянину, распростертому на ковре из пожелтевшей хвои.
Этот оказался не так велик, как другие. Подросток? Нет, самка!
Охотница подняла взгляд на Слоуна, сказала что-то на незнакомом, совершенно чужом языке, засмеялась – по крайней мере, звук был очень похож на смех, – закашлялась и умерла.
– Ничего себе! – выдохнул Мак. – Ты только глянь! В жизни подобного не видел!
И тут Слоун почуял неладное. Какая-то штука – часы? – на запястье охотницы… На ней заморгал огонек!
«О, дьявол!»
– В машину – быстро, быстро! – сказал Слоун.
– Что?
– У нее какое-то устройство самоликвидации! Вскоре взорвется и разнесет все вокруг. Уходим!
Все трое побежали к машине.
Они успели отъехать на полмили. Бомба взорвалась, и взрывная волна швырнула машину к обочине, точно рука невидимого исполина.
Мгновение спустя все поняли, что живы. Мак нервно рассмеялся.
– Поверить не могу. Просто поверить не могу, что сам все это видел.
Слоун оглянулся на Мэри. Та улыбнулась, и он вновь повернулся к помощнику шерифа.
– Еще пара раз – и поверить будет легче, – сказал он.
Уэстон Окс. Пусть кровью полит путь домой
Центральная Мексика, 1916 г.
Холодный свет месяца заливал долину, превращая мир в жутковатое царство призраков. Света было достаточно, чтобы скакать вперед, пока кони не начали спотыкаться. Желтовато-серая, табачного цвета земля покрылась темными бугорками – поди разбери, где креозотовый или мескитовый куст, а где человек, устроившиеся на ночлег. Лейтенант Провиденс Поуп осторожно шел среди спящих солдат. Все кости отчаянно ныли после четырнадцати часов в седле. Стоило остановиться – и все уснули там, где попадали с ног. Все, кроме него и Сандерсона. Они не могли лечь спать, не убедившись, что люди устроены как полагается, и не выставив часовых. А после Сандерсону еще вздумалось собраться на совет и развернуть карты. Проклятые карты… Как будто карта может рассказать обо всем на свете!
– Ни одна карта не скажет того, чего земля говорить не желает, – постоянно твердил Небраска Джон.
Огромный сержант говорил сущую правду. Поуп пытался убедить в этом Сандерсона, но тот и слушать не стал. Оба они, хоть и с разницей в четыре года, закончили один и тот же курс обучения, в Вест-Пойнте в обоих, класс за классом, вбивали уроки Гражданской войны. Но здесь в битве сошлись не регулярные армии. Здесь был не Геттисберг и не первое или второе сражение при Булл-Ран[8]. Хроники всех этих битв и Поуп и Сандерсон могли бы пересказать наизусть чуть ли не поминутно, изобразить их в «песочнице» и одним духом отбарабанить все ошибки с обеих сторон. Но нет, здесь все было больше похоже на свары индейских племен: одни гонятся за другими, пока те не развернутся, не примут бой и вновь не обратятся в бегство.
Едва приняв роту Б прославленных Солдат Буффало[9], гонявшихся за команчами и апачами вдоль границы, он понял: придется осваивать новую тактику.
Первое (21 июля 1861 года) и Второе (28–30 августа 1862 года) сражения при реке Булл-Ран, а также сражение при Геттисберге (1–3 июля 1863 года) – самые известные и кровопролитные битвы Американской Гражданской войны.
Буффало («бизоны») – прозвище, данное индейцами солдатам 10-го кавалерийского полка армии США, целиком состоящего из афроамериканцев. Впоследствие распространилось на солдат всех афроамериканских полков, сформированных в 1866 году – 9-го и 10-го кавалерийских, а также 24-го и 25-го пехотных.