Вершители. Часть 1. Посох Велеса. Евгения Кретова
и медленно опустила их на плечи дочери. Кате показалось (а показалось ли?), что материнские ладони источают тонкий неясный свет, словно в них поместился кусочек летнего солнца.
Голос у мамы совсем изменился, стал глухим, шелестящим:
– Я отдаю тебе свою силу и всю силу своего Рода. Я передаю тебе силу Рода твоего отца, которую хранила все эти годы. Какой бы она не была, и как бы ты ею не распорядилась. Да будет так!
Она приподняла Катин подбородок и ласково посмотрела в испуганные глаза дочери:
– Катюша. Будь смелой и ничего не бойся. Я не прощаюсь, родная моя, мы скоро встретимся, не сомневаюсь в этом ни секунды. Слушай Могиню, – она кивнула на кошку. – Не ругай ее – не ее вина. Береги себя и помни: тебе нужен нос грифона…
С каждым словом ее голос становился все глуше, улетая в неизвестность, в какой-то момент он стал таким тихим, что, казалось, мама находится на расстоянии в тысячи километров, – девочка едва смогла разобрать последнюю фразу.
– Мам, ты куда? – все еще цепляясь за реальность, шептала Катя, но ее, кажется, уже никто не слышал: мама тихо бормотала на непонятном и незнакомом дочери языке, все дальше отстраняясь от ребенка. Девочке на мгновение показалось, что та бредит, что у нее снова поднялась температура.
Она бросилась было к ней, чтобы прижаться, удержать от надвигающегося, пугающего, неизвестного, но между ней и матерью уже возникла невидимая стена.
Она знала это ощущение.
Она так баловалась давно, в детстве: терла одну ладошку о другую, пока не становилось жарко, а потом медленно сводила и разводила их в стороны. Тут же между ладонями возникало невидимое пространство, которое не давала им слишком далеко разойтись и, тем не менее, не позволяя сомкнуться.
Словно воздушный шарик, к которому накрепко приклеены руки.
Вот и теперь почти такое же ощущение, только воздушный шарик достиг гигантских размеров, и мама оказалась внутри него. Катя билась в стену, стараясь ее пробить и проникнуть внутрь пространства, сковавшего маму, Катя исступленно кричала, звала, все меньше веря в реальность происходящего.
– Ма-а-ама!!!
Лицо и тело мамы стало истончаться, неумолимо превращаясь в искры света, туман, прозрачное облако, пока не растаяло совсем. Сфера, возникшая на миг вокруг нее, схлопнулась, с силой отшвырнув Катю на пол.
–МАМА!!!!!
Катя бросила к кровати, еще теплой от маминого тепла, обнимая пустоту под одеялом, и кричала.
Кричала так громко, так неистово, что задрожали стекла, а цветной абажур съехал на бок, и теперь подслеповатая настольная лампа нелепо и обиженно посматривала на девочку. Внезапно старенький механический будильник икнул и залился испуганным звоном.
Кто-то из соседей снизу торопливо постучал по батарее.
Ничего не понимая, ошалело оглядываясь по сторонам, она упала на колени посреди ставшей в одно мгновение чужой и враждебной комнаты, рядом со звеневшим во все колокольчики будильником, и пыталась понять, что ей делать дальше: рядом нет самого дорогого, самого любимого