Магнус Чейз и боги Асгарда. Книга 2. Молот Тора. Рик Риордан
насчет нее сомневаешься, – словно прочла мои мысли Сэм. – Но она правда заслуживает здесь быть. Сама ее гибель… – Она помолчала. – Короче, я совершенно уверена в ее героизме. Не меньше, чем в твоем, Магнус.
Замечательный аргумент. Но так как я сам был не слишком уверен в собственном героизме, слова Сэм не лишили меня сомнений.
– Как твой глаз? – напомнил ей я.
– Это как раз совершенная ерунда, – коснулась пальцами синяка она. – Алекс попросту сорвалась. Уж можешь поверить мне. В тот момент, когда я впервые касаюсь руки человека, которого отвожу в Вальгаллу, мне открывается его душа.
– Значит, моя душа тебе тогда тоже открылась? – покосился с усмешкой на нее я.
Сэм фыркнула:
– Нет, у тебя там было слишком темно. Ни зги не видать.
– А, как она тебя! – воскликнул Джек.
– Мне вот интересно, есть ли такая руна, которая вас обоих заставит заткнуться? – счел я за лучшее прекратить обсуждение моей темной души.
– Алекс просто была раздражена и испугана, – сказала Сэм. – А я слишком поздно разобралась в причине. Только уже когда сюда доставила. Она боялась, что, став эйнхерием, навечно застрянет в одном гендере. А ей страшно этого не хотелось.
– Ну, теперь вроде ясно, – без особой уверенности пробормотал я. – Хотя не совсем.
А что еще можно было сказать по этому поводу? Сам-то я как-то жил с момента рождения в данном мне от природы поле, не ощущая по сему поводу ни малейшего дискомфорта. Что же должна была в этом плане чувствовать Алекс? Сделав некоторое усилие над своей психикой, я попытался представить себя на ее месте, и мне почему-то тут же пришла на ум мисс Манглер, которая походила на печально известного доктора Менгеле не только звучанием фамилии, но и взглядом на жизнь. Я у нее учился во втором классе школы и, хотя был от природы левшой, эта добрая преподавательница, приклеив намертво скотчем к столу мою левую руку, заставляла меня писать правой. «Магнус, так нужно, – твердила она, пока я, закованный скотчем, трясся от ужаса. – Потерпи, и привыкнешь». О, как же тогда, все узнав, разъярилась на нее моя мама!
Сэм вздохнула:
– Признаться, у меня мало опыта с…
– Арграми? – радостно встрепенулся в моей руке Джек. – Да они просто отличные! Вот как-то мы с Фреем…
– Джек! – жестким голосом перебил его я.
– Ладно, – тускнея рунами, отозвался он. – Посижу уж и дальше неодушевленным.
Сэм рассмеялась. Сброшенный с головы хиджаб висел у нее на шее, и ее длинные темные волосы рассыпались по плечам. В Вальгалле она часто себе позволяла подобную вольность, считая отель своим вторым домом, а эйнхериев и валькирий частью своей семьи. Несколько раздражало в этом одно: сброшенный с головы, этот платок из зеленого шелка начинал тут же переливаться, включая и выключая свои волшебные свойства, в результате чего шея и плечи Сэм то исчезали из вида, то вновь появлялись.
– Но разве тебя саму не тревожит Алекс Фьерро? – решил выяснить я. – Ты ведь религиозна, ну и все такое прочее, а она, как-никак… трансгендер.
Сэм