Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации. Квентин Скиннер
наказывать ересь и помогать истинной религии. Они «обязаны запрещать все ложные учения, такие как заблуждения анабаптистов, и наказывать упорствующих» (Melanchton 1965, p. 337). И они «должны признавать святое Евангелие, веровать, исповедоваться и направлять других к истинному служению Богу» (p. 336). Меланхтон также подчеркивает, что правители должны защищать и никогда не нарушать права собственности своих подданных. Иногда считают, что, указывая не только на религиозные, но и на чисто социальные аспекты надлежащего правления, Меланхтон стремился расширить понятие правления, предложенное Лютером (Allen 1957, p. 33). Верно, конечно, что он делает особый акцент на идее, согласно которой «имущество подданных не должно отбираться господином, если это не продиктовано общими нуждами страны» (Melanchton 1965, p. 338). Меланхтон приводит «страшную историю» о винограднике Навуфея, мораль которой, на его взгляд, состоит в том, что имущество подданного является «частью божественного порядка в земном правлении и политическом обществе, такой же, как судебное решение или наказание. Поэтому князья не должны нарушать этот порядок; им следует помнить, что и на них тоже распространяется заповедь „Не кради“» (p. 338).
Акцент, который все эти ранние лютеране делают на обязанностях благочестивого князя, ведет к еще одному, несколько неудобному вопросу, которого они не могут избежать: что должны предпринимать подданные в отношении правителя, не исполняющего надлежащим образом своих обязанностей, и должны ли они вообще что-либо делать в этом случае? В этом пункте Меланхтон предлагает довольно расплывчатую и робкую версию учения Лютера. Напоминая, что «должно больше повиноваться Богу, а не человекам», он все же настаивает на неизменной обязанности каждого подданного всегда «быть терпеливым с разумными правителями», даже если в их правлении случаются «ошибки и имеются изъяны» (pp. 334, 340). Большинство самых первых учеников Лютера, как и сам учитель, придерживались, однако, более смелых взглядов, предлагая два совета. Первый состоял в том, что любому правителю, приказы которого оскорбляют совесть истинно религиозных подданных, никогда не следует повиноваться. Это вытекает из того, пишет Барнс в своем эссе о Церкви, что «правильнее повиноваться Богу, а не человеку» (Barnes 1963a, p. 86). Выводом из этого предписания, пишет Тиндейл в заключении к «Христианину», является то, что, если нам «приказывают делать злое, мы должны ослушаться и сказать: „Бог заповедывал делать другое“» (Tyndale 1848, p. 332). Другой совет состоит в том, что даже в такой ситуации подданные никогда не должны идти на активное сопротивление. Барнс настаивает на том, что они должны «позволить королю его тиранию. Ни в коем случае не следует противостоять ему, применяя насилие, а тиранию, которой он подвергает их тела и собственность, надо терпеливо сносить» (Barnes 1963a, pp. 84–85). На том же строгом правиле настаивает и Тиндейл. Хотя и говорится, чтобы мы напоминали правителям, когда они приказывают нам делать злое, что Бог заповедовал другое, нам одновременно говорят, чтобы мы ни при каких обстоятельствах