Гримуар. Сокол во тьме. Ирина Кожина
местечко, не так ли? – ответил вопросом Йорик и двинулся куда-то вперёд.
– Постой, не оставляй меня одну! – прокричала я вслед и побежала за ним с волком, минуя могилы.
– Я был здесь часто, в детстве, – сказал мужчина, когда я поравнялась с ним.
Прошло несколько секунд, пока я сообразила:
– Это твоё село? – удивилась я.
– Ты думаешь, почему он послал меня вместе с тобой? – грубо ответил Йорик.
– И ты не побоялся?
– Кого? Тебя? – наморщил лоб он.
– Ну, я как бы… могу убить тебя! – опять я разозлилась на спутника.
– Можешь мне не напоминать о твоих способностях – убивать бессмертных без возможности перерождения, я и так это знаю, – с раздражением сказал он.
Йорик прервал разговор и резко остановился возле одной могилы. Постояв несколько секунд, он продолжил идти. Я задержала взгляд и посмотрела на надпись памятника: «Татьяна Федоровна Скляренко, 21.02.1834 – 13.06.1869». Затем я прочла эпитафию: «Храню тебя». Почему не «храни тебя»?
– Кто это? Та женщина? – любопытство меня распирало.
– Это не королевское дело! – огрызнулся Йорик.
– Клянусь, я тебя сейчас убью! – злилась я, кожу прожигал кулон.
Но Йорик не заговорил, пока мы не вышли из территории кладбища, прошли с рядом находившейся церковью, пересекли какой-то старый черешневый сад и остановились перед ветхим зданием с облезлой зелёной выцветшей краской на дверях.
– Вот здесь тебя ждёт работёнка, – сказал Йорик, срывая засовы, запирающие дверь.
Он пропустил меня со словами что-то типа «дам вперед». Солнце уже хорошо освещало утро. Мы ступили с Дружком первые: старые скрипучие полы эхом отозвались в помещении. Было много книг, много ненужных в пыли и грязи книг.
Я потеребила кулон на шее, так как он назойливо напоминал о себе.
– Что ж, пора! – сказала в итоге я, потерев руки.
Я проводила руками по книжным полкам, но ничего особенного не чувствовала, кроме обычных книжных историй.
– Почему люди так жестоки? – тихо проговорила я.
– Что? – удивился Йорик.
– Почему люди забросили эти чудесные истории, равносильно, что выбросили на помойку. Тут целые миры.
Я не видела, но, кажется, в воздухе повисло удивление.
– Я не чувствую здесь того, что мог бы искать Самаэль. Он даже не пояснил, что искать. Для меня здесь каждая книга особенная, – добавила я, листая одну из них. – И вообще, я больше не могу носить этот кулон, – сказала я, когда почувствовала лёгкую тошноту. – Я сниму его! – не выдержала я и закричала.
– Не-е-т! – возразил мой спутник, но было уже поздно, я сорвала кулон с шеи.
Почувствовав облегчение, я сказала:
– Ведь ничего не будет, если он будет в руках? – наивно спросила я, посмотрев на Йорика.
Лицо Йорика исказилось. Он подскочил ко мне, выхватил драгоценность из рук и попытался одеть его обратно мне на шею. Но было поздно. Перед нами появилось три фигуры в виде женщин – сервусы. Одеяния этих