Про девушку, которая была бабушкой. Наталья Нестерова
скажи Даньке:
– Когда тебе плохо и ты ищешь помощи, но ее не может оказать тебе никто из живущих и очень-очень любящих тебя, надо просить того, кому доверяешь, того, кто не в взаправдашней жизни.
Через некоторое время у Даньки ушли из глаз тоска и отчаяние. Я не могла удержаться. Кто у сына ангел-хранитель? Точно не Старичок-Боровичок. На видеомагнитофон несколько раз ставила кассету с «Морозко». Старичка-Боровичка сын не заметил. Ему очень понравились ожившие коряги и разбойники, чьи палицы Иван пулял в небо.
Подруга Лена в это время была увлечена английской диетой. У Лены два ребенка, а у меня один. У Лены все научно, а у меня безалаберно.
Утром ребенок должен съесть порцию овсяной каши, которая обволакивает желудок и защищает. Я вяло отбивалась: чего там обволакивать и защищать, поди, не гвоздями питаемся, не соляной кислотой запиваем. Лена настаивала: «Ты, Саша, мать! Хорошая мать по утрам кормит ребенка овсянкой. Посмотри, как она чу́дно называется! «Геркулес» на пачке написано. Ты не хочешь, чтобы твой сын был Геркулесом?» Я хотела, конечно, чтобы Данька внешне походил на героя мифов. Но Авгиевы конюшни чистить?
– Две уже проглотил, – пихаю в рот сыну ложку за завтраком. – Надо! Тетя Лена сказала. Осталось пять. Рот открой! Что значит, сама ешь? Я уже вышла из овсяночного возраста, я терпеть не могу эти сопли тягучие. Открывай рот! А то я не буду хорошей матерью, а ты Геркулесом. Не смей поджимать губы! Чтобы не опоздать на первый урок, тебе надо через десять минут выскакивать. Опоздаешь – меня снова в школу вызовут. Данечка, скажи мне, сыночек. Рот открой, проглоти и скажи. Ты кого из героев просишь, когда очень-очень надо?
– Разных, – давится ненавистной кашей сын. – Раньше Чебурашку, иногда Терминатора, в смысле Шварценеггера, Сталлоне, а бывает, что дедушку Ленина.
– В хорошенькую компанию Владимир Ильич попал, – говорю я, соскребая остатки каши с тарелки и толкая в рот сыну. – Даня!!! – воплю я.
– Что???
– У тебя сегодня лыжи по физкультуре!
– Точно! Ботинки на антресолях. А где сами лыжи?
– На балконе? За столом с бабушкиными консервами?
– Я за стремянкой и на антресоли. Ты – на балкон! – командует Даня.
Когда твой малолетний сын командует здраво, по-мужски – это благость подчинения. Мол, вырастила руководящую личность.
Когда та же личность находит нужным через несколько дней возвратиться к теме предшествующего разговора и признается, что всех своих «засыпательных» кумиров он обязательно просит: «Только чтобы всегда мама была!» – ты испытываешь… не полет счастья, напротив, погружение. В нирвану, в бочку с медом, в невесомые цветные облака. И когда ты слышишь от сына слова, оправдывающие твою пропащую молодость, потерянную в его болезнях, а потом в его немотивированных капризах и взрывах бешенства – понимаешь, что не напрасно. Что твоя жизнь удалась, как бы там ни злословили про Сашу Калинкину, которая подавала такие надежды, но безобразно растолстела