Дольче вита с риском для жизни. Марина Серова

      – Алена Михайловна, – я сунула руку в карман и нащупала там пистолет, – расскажите, пожалуйста, как именно вы провели сегодняшнее утро.

      – Зачем? – Вообще-то девица употребила иной словесный оборот, но он, что называется, не для печати.

      – Затем, что я вас об этом прошу. – Мои губы растянулись в притворной улыбке, а рука извлекла на свет божий оружие. Что, впрочем, не произвело на собеседницу особого эффекта. Во всяком случае, того, на который я рассчитывала.

      – Оу, оу, – воскликнула она, обращаясь к Володьке, – чего происходит-то такое? Я не поняла!

      – Ален, Анька убита, – еле слышно произнес тот синими губами.

      – Да ладно! – Хозяйка подалась вперед всем корпусом. Она не удивилась, не испугалась, не выглядела шокированной. В этом ее «да ладно» явственно слышалось любопытство вперемешку с восхищением. Думаю, она уже подсчитывала те выгоды, которые сулит ей только что услышанная новость, тут же представив себя героиней скандального ток-шоу. Наверняка уже придумывала заголовки. Что-то вроде «Эксклюзивный рассказ подруги известной модели, убитой в Италии». Или «Любовницу сына российского олигарха замочила итальянская коза ностра. Самые горячие подробности от известной модели». Или…

      Впрочем, лично мне куда больше нравились другие названия. Что-то вроде «Как одна девица замочила другую». Или «Убийцей известной модели оказалась ее лучшая подруга». Увы, опыт подсказывал мне, да что там, просто кричал о том, что так просто это дело не закончится. Такая, как Алена, может в порыве гнева ткнуть соперницу вилкой. Ну или на машине ее переехать. Максимум мышьяк в вино подсыпать. Но чтобы обвести Женю Охотникову вокруг пальца… Нет, или мне пора в утиль, или противник у меня более серьезный, чем рафинированная фотомодель саранского разлива. Эта анорексичка и муху с первого раза не прихлопнет – сил не хватит, а уж чтобы меня вырубить…

      И все же начинать расследование с чего-то нужно. Логичнее, конечно, допросить Манзини, но пока добраться до него не получается, и для начала следовало убедиться, что это он.

      – Признавайся, за сколько ты продала подругу Манзини? – Решив не тянуть кота за хвост, я сразу перешла к делу.

      – Я?! – возмутилась Свиридова.

      – Ты. Кто же еще. Наш новый адрес знала только ты. Так что больше некому. – Конечно, я блефовала, но что еще мне оставалось? Мы сменили хату, и я проверила, что хвоста нет, но… Видимо, он все же был. Или, может, в вещах Аньки был «маячок» – осмотреть их после убийства времени не было. Но в любом случае кто, как не лучшая подруга, мог его подбросить? По всему выходило – все дороги вели нас в этот дом.

      – Вов, ты чего? – Глаза Свиридовой округлились от ужаса. – Серьезно так думаешь?

      Антонов ничего не ответил. Скорее всего, он просто не знал, что ему думать.