Зимопись. Книга шестая. Как я был стрелочником. Петр Ингвин
пришлось хуже. Он носился как резаный и в положенное время не уложился, чем заслужил позорный свист.
Третье задание:
– По цвету волос!
Здесь движения оказалось много, но участник справился. Следующий, которому досталось «По длине волос» – тоже. А очереднику не повезло.
– По грязноте ногтей!
Над ним хохотали до последней секунды, а затем установилась тишина.
– По размеру груди! – разнеслось над палубой.
В этот раз никто не потешался, все молча завидовали. Судя по комментариям, в определении размера участвовал не только глазомер. Девушки иногда охали и попискивали, пираты только вздыхали.
Несопоставимая разность заданий никто не возмущала, это намекало на постоянство порядка. Жребий определил очередность, и каждый, видимо, уже знал, как именно ему придется строить девушек, по какому критерию. Зрители с ликованием встречали и провожали участников, с чувством болели за каждого и ждали своей очереди.
– По длине пальцев! – улетало над водой в неведомые спящие окрестности.
– По размеру носа!
– По кривизне носа!
– По длине ног!
– По ширине плеч!
– По выпуклости попы!
Номинация вызвала наибольшее оживление. Комментарии вгоняли в краску, зрители с трудом удерживались на местах.
Дальше напряжение схлынуло, но веселье не прекращалось.
– По количеству прыщей!
– По узости талии!
– По толщине бедер!
– По цвету кожи и степени загара!
– По размеру ступни!
А затем:
– По красоте!
Самый страшный для девушек конкурс. Каково тем, кто оказались переставленными в хвост?
Следующая номинация тоже ударила по женскому самолюбию:
– По красоте груди!
Чуть ли не самый долгий конкурс. Зрители активно помогали советами, счастливый очередник огрызался и делал по-своему. Объективной оценкой не пахло; о вкусах, как известно, не спорят. Насколько я понял из своего убежища, большинство смешивало понятия красоты и объема, а расставляльщик имел собственное мнение. Кто-то его поддерживал, кто-то злился, остальных просто заводило происходящее.
Следующий тур еще больше раззадорил. Зрители сходили с ума, участник делал дело молча, обстоятельно, не торопясь. Отведенное время давно вышло, но ни один голос не высказался за ускорение распределения пленниц по мягкости повторно задействованной части тела.
Затем пошло более активное:
– По быстроте приседания!
– По размаху рук!
– По широте открывания рта!
В небольшом перерыве в люк склонилась голова:
– Чапа, ты как? Поучаствуешь? Вылазь хоть на минутку из своей вонищи, глотни воздуха, посмотри на людей!
Кажется, это голос Ядрея. Заботливый голос. И одновременно с подвохом. Любославу будто в мясорубке прокрутило. Если я выйду один раз – значит, смогу и два, и конец спокойствию.
– Рано мне гулять, – бросил я