Величие мастера. Михаил Михайлов
процентов, остальное просто сгорало в эфире… вот такой хреновый КПД оказался.
Пока лич возвращал контроль над своей армией, которая превратилась в толпу сильной, но испуганной нежити, маг-артефактор попытался привести в чувство товарищей.
Всё безуспешно.
Никто так и не пришел в себя.
Если бы не доспех, который давал прибавку в силе на каждое усилие мага, то все они там бы и остались.
Всех, кто еще дышал, Маркин связал в одну гроздь, взялся за свободный конец веревки, поднатужился и поволок… в зал к нежити. Все свое имущество, кроме большого кристалла, который он наполнял энергией в дороге, пришлось оставить. В правой руке, которую, по ощущениям, одновременно варили в соленом кипятке и драли кузнечными клещами, держал последнюю священную гранату.
– Держитесь, парни… – хрипел он, едва шевеля ногами и двигая за собой живой груз, – держитесь… русские своих не бросают… так говорил один человек, и это правильные слова…
Когда до спасительного прохода оставалось метров пять, лич нанес второй удар. На этот раз за какую-то долю секунды он выпил энергию из гранаты (неэкранированный амулет – легкая добыча), а потом начал пить ману самого чародея. Магическая энергия уходила из тела Марга, словно вытягиваемая мощным пылесосом. Будь на его месте простой человек – через две секунды превратился бы в высушенную мумию. Слабый маг продержался бы секунд десять. Средний и выше среднего по силе – немногим дольше. Костю же спасал его огромный резерв, который, к сожалению, он минуту назад изрядно уменьшил… но на тот момент иначе никак нельзя было.
– Врешь, не возьмешь!.. – скрипнул землянин зубами. – Подавишься.
Спас его кристалл с маной, в котором было три, а то и четыре Костиных резерва. Лич упивался энергией, даже придержал на месте свою потрепанную армию (если, конечно, в его пустом черепе что-то нормально работало), чтобы насладиться таким потоком дармовой и вкусной, проходящей сквозь живое тело маной.
И это спасло мага и его товарищей.
На последнем издыхании, с черными пятнами в глазах, он добрел до прохода к кругу духов, затащил «виноградную гроздь» внутрь, проволок еще два метра – подальше от входа, и рухнул без сознания на пол, отметив напоследок, что тот как-то странно захрустел под ним.
Глава 4
Очнулся Костя от дикой боли во всем теле и особо мощной – в правой руке, которая до сих пор продолжала сжимать гранату.
– А-а! А-а-а!
Он не сдерживал крика, кричал так, что еще чуть-чуть – и порвутся связки в горле. С трудом сбросил детали доспеха, полез в мешок и долго там искал зелья, не соображая и не помня, что сам и опустошил его перед входом в зал к личу, выжимая лишние граммы из ноши, чтобы хватило сил доволочь товарищей до безопасного места.
Правая рука была покрыта волдырями ожогов, часть их лопнули, обнажая кровавое мясо, часть были наполнены красноватой жидкостью. Прямо сквозь поры на коже сочилась сукровица. При этом рука от локтя до кончиков