Времена года. Лирический цикл. Александр Даниф
градом бьёт по листьям без оглядки,
то тучи гонит хмурой плетью, грохнет дверью,
то радостно заплачет, запоёт капелью,
стужей в ночи грозит, а днём как лето дышит
и ластится, крутит хвостом,
а чуть что убегает мышью,
но всё же за собой зовёт, в рощу уводит
к берёзам, вербам, первый хоровод заводит,
подснежниками нежными восходит
на островках, как отмель половодья,
холодными руками прижимает крепко
к тёплым деревьям, почки народили деток.
Каштанов листья —
пальцы рук с подбитой кистью,
как будто заигрались с ивой,
заболтались в её тонких плетях,
Слепыми ветрами слегка растревожены эти
маятники мировой круговерти.
Встреча солнца с месяцем
Непогода плещет воду. Буйный ветер разгребает
гибкие ряды деревьев. Его ярость утихает,
чтобы с силами собраться, вобрав воздуха побольше,
выдуть немощь, разыграться и гулять как можно дольше.
Ночь разгонит рать дозора в небе скрытом облаками,
через них луна с задором светит, радостно кострами
жгут подвешенные лампы, мечутся в тревожном свете
листья, ветви. Дождя капли секут смело рваной плетью-
семихвосткой – нет покоя, дело ль видано, сегодня
пришло время для разбоя. Голос грома воле сродни.
Знать бы, где таятся смыслы недосказанных, послушных
малодушных фраз и криков. В том неистовстве пирушном?
Кубки катятся на землю. Птицы прячутся на крышах,
грохот, пир, поют всё время бога кузнецы. Ты слышишь
сердце наковальни мира? Здесь куются ураганы,
и как сноп взлетают искры под ударами титанов.
Пыль летит в тартарары, и нет в душе успокоения,
летят стрелы сквозь седины тучи. В колокол забвения
долбит темень – зыки, звоны, гул. Свобода с лиходейством
подружились ненароком. Не окончились бы бедством
суета беспечных вспышек и сумбур душевных пыток,
когда утро разольётся молоком, и мрак сквозь сито
уберётся восвояси, предоставит свету время
разглядеть в промокшем царстве, где взошло живое семя.
Оду пропоём пространству, скажем радостно раздолью:
погуляли нынче славно, а теперь покоя доля
нам нужна – сыскать в оврагах беспокойных атаманов,
побрататься, быть на равных, оставаться вечно пьяным
в безмятежности земного, ветреного чудо-шара,
не желать себе иного капища – родного дара.
Отмыкание земли. Егорий вешний
Дыхание весны свежо как сама жизнь,
возможно ли пресытится тобой, скажи?
И обаяние вечнозелёное по паркам
и лесам нарочно разложи —
каждый листок или былинка
уродятся в знак опровержения лжи.
Смерть – ложный, неотложный шаг
к рождению юных зорь,
из пепла холода восставших,
одолевших хилый тлен и злую хворь.
Земля теперь ликует,