Нина. Книга 3. Среди монстров. Айя Сафина
мозгоправа сейчас для полного счастья! Эрик прошагал к дальней стене и закинул папки в сейф. Туда же, где скрывалась от чужих глаз медкарта Нины, и этот факт не остался незамеченным. Зачем ему хранить набор какой-то глупой информации в сокровенном месте? Разумеется, для того, чтобы возвращаться с их помощью в прошлое и заново переживать волнующие моменты, и только Эрику были известны суть и значение этих моментов.
– Кто бы мог подумать, Эрик Манн вдруг задумался об этике! – произнесла Нина с удивлением и вальяжно села на диван, поджав под себя ноги.
– Ну, и с чего бы это вдруг? Задумался о спасении своей души? – спросила она.
Ее усталость, как рукой сняло, и теперь она бодро и даже весело поглядывала на Эрика с нескрываемым интересом. Эрику показалось такое поведение странным. Нина никогда не разговаривала с ним так смело, так дерзко и даже нахально. Весь ее вид выдавал в ней язвительный настрой и желание поглумиться. Что-то тут было не так.
– С чего ты это взяла? – осторожно спросил Эрик.
– Да брось. Ты так и сочишься раскаянием и самобичеванием. Осознал—таки, что ты – плохой мальчик? Сожалеешь, что пришлось убить столько людей? А ведь время вспять не повернуть, и мертвых не возвратить, сколько прощения у них не проси. Смерть – единственное, что нельзя исправить или отменить. Она бесповоротна и окончательна. Но тебе это известно лучше, чем кому-либо, ты ведь стольких закопал в могилы, а еще сжег, повесил, утопил и замучил до смерти.
Эрик медленно обошел стол и встал рядом с ящиком, где хранились шприцы, заряженные транквилизатором. Главное – не думать о них, иначе эта тварь тут же поймает его мысль и, возможно, под действием гипноза транквилизатор он вколет себе, а не ей. Честно говоря, это было бы лучшим исходом, чем пуля в висок. Эрик был не глуп. Более того, за эти месяцы он хорошо узнал Нину, и уже догадался, что последствия сегодняшней ночной резни легли массивным камнем не только на его душу, но и на душу Нины, чем не преминули воспользоваться ее давние «сожители». Они всегда использовали чувство вины Нины для наращивания собственных сил, ведь угрызения совести ослабляли ее. Она видела в себе Монстра, такого же ужасного и безжалостного, и Монстры не упускали возможность согласиться с ней и давить на чувство вины до тех пор, пока она не сдастся и не спрячется глубоко внутри себя, уступив свое место этим тварям.
– Я читал их дела, чтобы найти незамеченные прежде зацепки. Ведь тот, кто управлял марионеткой все еще где-то там, живой и невредимый, – сказал Эрик, пытаясь вложить в голос всю свою уверенность и бесстрашие, чтобы самому поверить в сказанное.
Но эту тварь, что овладела Ниной, было не так-то легко обвести вокруг пальца.
Нина улыбнулась и нарочито растянуто пропела:
– Врунишка…
Ей словно доставляло удовольствие выставлять напоказ оплошности других и высмеивать их. Нина встала с дивана и медленно зашагала к Эрику.
– Нас невозможно обмануть. Эрик, милый, неужели ты до сих не понял?
Нина продвигалась к Эрику, развязывая на ходу пеньюар.
– Я знаю, что обмануть вас невозможно, – отвечал Эрик, следя