Нанятая совесть. Хроники практикующего адвоката. Григорий Михайлович Сарбаев
Юрьевне Рудаковым, Антону Валерьевичу и Юлии Борисовне Рудаковым.
«Тода раба» Екатерине Владимировне Райс, Герману Файвуловичу Либерману и Евгению Яковлевичу Гринштейну.
Эта книга увидела свет благодаря талантливым и бесконечно терпеливым профессионалам: литературному редактору Игорю Робертовичу Кузнецову, корректору Татьяне Алексеевне Гарбузовой, дизайнеру Дмитрию Игоревичу Сырову, а также оказавшим неоценимую помощь в подготовке рукописи к изданию Екатерине Владимировне Дориенко и Марине Леонидовне Ивановой. Высоко ценю ваше участие и премного вам благодарен!
Вступление
Адвокатов все ненавидят – пока они не понадобятся.
И тогда их начинают ненавидеть по-настоящему.
Есть три профессии, которые принято считать наиболее близкими к людям. Это священник, врач и адвокат. Они знают о нас очень много, при этом, кроме них, иногда никто другой не способен помочь в трудную минуту. Они обязаны прилагать все возможные (а порой и невозможные!) усилия для спасения человека. Именно у них существует понятие профессиональной тайны, которая у врачей и адвокатов охраняется законом. Священник же, соблюдая тайну исповеди, не может, например, быть присяжным, его нельзя допросить в суде по обстоятельствам, которые стали ему известны благодаря исповеди.
Но если к врачам и священникам общество относится более или менее благосклонно, то адвокатов не любят.
Да и за что их любить? После визита к врачу вам становится легче, выходя от священника, вы духовно обогащаетесь, исповедь очищает от грехов. Что может дать человеку адвокат? В лучшем случае – восстановление положения, в котором он пребывал до обращения к стряпчему. Как он был на свободе, так там и остался. Как полагал свои требования к контрагенту справедливыми, так и случилось. Суд лишь подтвердил его правоту, адвокат просто оформил все бумажки на правильном юридическом языке. По сути, подтвердилось то, что человеку безо всякого суда и присяжного поверенного и так было ясно.
А если произошло обратное? Тогда: «Вар, возврати мне легионы мои!» В смысле, верни свободу, честное имя, затраченные нервы и, конечно же, деньги. С другой стороны, некоторые дельцы от адвокатуры поднаторели в предъявлении клиенту «аптекарских счетов», как говаривали в царской России про желающих содрать побольше. В советские времена придумали новый термин, состоящий из аббревиатуры слов «максимальное использование клиента сверх таксы»: микст. Справедливости ради отмечу, что это явление в среде защитников возникло не на пустом месте, а в результате огромного желания некоторых клиентов-гарпагонов «дать лычко, чтобы получить ремешок».
Вместе с тем профессия учит адвокатов неприемлемой остальным обществом изворотливости,