Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Осенний поцелуй». Альманах
в деревню… и на всю войну. Там меня отдали в школу и когда мы вернулись, я уже бегло читал (мне было 6 лет). Отец Думский Л. М. ушёл добровольцем на фронт и пропал без вести. В 1965 г. я оказался в Литобъединении, которым блестяще руководил выпускник Литературного института по классу И. Сельвинского В. Прохватилов, который дал мне рекомендацию в Литинститут, но И. Сельвинский умер, и мне не пришлось учиться в институте.
Первая книга стихов «Вчера» была издана в 1990 г. в изд-ве «Смарт» (редактор А. Мясников). Затем было издано ещё несколько книг. В 1999 г. окончил Высшую духовную Академию по классу Р. Блаво (специальность «валеолог»)».
Работал инженером-наладчиком, главным инженером, директором ООО. Печатался во многих альманахах и журналах. Награждён медалями «С. Есенин», «За заслуги в культуре и искусстве» и др.
Первый поцелуй
… Я в пионерском лагере любил
Двух девочек из первого отряда…
Одну из них тайком боготворил,
Вторая оказалась ночью рядом…
В постели… (При заезде двух девиц
Вдруг поселили в спальне семилетних, —
Там пионерки «взрослые» приметней,
А «Дружба с октябрятами!» – девиз!)
Что пионерских летних лагерей
Милей юнцу ещё раздельной школы?!
Хвала, профком! Стиль «вложенных» рублей
Прозрачен! – профсоюз наш был «подкован»!
Путёвки – даром! Плановый комфорт
(Под аромат колбасочки «Советской»!),
Костры, походы, спорт – насколько резко
Здесь быт идейный жил «наоборот».
…Кружки, линейки, игры у воды,
Купальщиц загорелые фигурки…
А прелести вожатых молодых!
Приникни «веселей», играя в «жмурки»,
И ночь фантазий с дрёмою – мудрят!..
– Очнись, идём! – зовёт предсовдружины.
– Куда?
– В «гарем»…
Шучу, но пульс пружинных
Кроваток двух – пункт в «царстве» октябрят!
…«Магический пролёт» средь «вражеских частей» —
Вниз, оглашённо, к женской половине!
Мы (будто бы в астрал!) переместились
Вожатых мимо, спальни поварих,
За «Красный уголок», медпункт и – «двор об двор» —
В «Курильник» тайный… Зрим… Смелей… Пора!
Рукой подать – палаты октябрят,
Уж притомились грёзы двух подружек…
О трепет приближения!.. Вот – ложе!
«Хозяйка» дома? Не пошевельнётся.
Припала на бочок и словно в полусне…
О жажда прикасания!.. Прильни!..
(Зачем же мы так робки и стыдливы?
Нас ничему такому не учили,
Мы сами «открываемся»)… Свой искус
Влеки сквозь тайны, чувственный исток!
…Жар кожи ласковой… Грудь юная «весталки»
(Что два птенца, два «клювика», «занозы» —
В ладони, в память, в сердце… навсегда!).
…Она не возражала, как умела,
Теряя робость, трусики и майки…
Её рука плыла… плыла моя рука
По волнам тела… по шелкам – по чреслам,
Пленяя мягкую чувствительную «лунку»…
Но