Мастер Ветра. Искра зла. Андрей Дай
полный доспех и с грохотом камнепада топчут мостовую подкованными башмаками. Погруженные на возы связки стрел вообще никогда не покидали арсенал. С главной башни детинца не надрывался набат. Это не война!
Ростокцам никто ничего не объяснял. Но отчего тогда толпы горожан жались к раскрашенным стенам домов? И отчего передо мной шепотом, шумом ветра, шелестом листьев неслось слово моего позора – жив!
– Слава Спящим – жив, парнишка!
Я не видел лица идущего впереди и ведущего мою лошадь отрока. Чувствовал – он улыбается. И от этого кровь покинула мои щеки. Я боялся шевелиться.
– Бледненький-то какой!
– Не боись. Главное – жив. Живица нарастет – порозовеет! А уж вои наши там, за стеной, расстараются. Пущай все знают, как в Орее долги возвращают!
Мне хотелось убежать и спрятаться на дне озера. У глупых пучеглазых рыб! Только они не смогут рассказать о моем позоре. Лишь они не видели, как изжеванного чужеземными хищниками, окровавленного, воняющего мочой бельчонка везут в княжий терем.
Только и это было еще не все. Спящие не оставили мне ни шанса. На сигнальной башне столбом дыма в бирюзовое небо горел костер! Еще до наступления ночи ближайший к Ростоку отряд лесных охотников зайдет в город – узнать, что случилось. Через три-четыре дня о потерянном орейском долге узнают отец и старейшины. И, конечно же, ничего мне не скажут…
Я сидел в седле прямо, как на троне. Смотрел только прямо перед собой. И мышцы лица свело в попытке сжать губы еще больше. Так и въехал в широко распахнутые ворота детинца.
Балор, торопясь к Купеческим воротам, чуть мне кивнул и улыбнулся. Я не ответил. У меня не было поводов для радости.
Что-то ревел больше обычного похожий на медведя князь. Тискал огромными твердыми лапами мои плечи и заглядывал в глаза. Он тоже был рад, хотя я не понимал, чему. Уж ему ли не знать – друзьям-врагам уплачено за добро, кто заплатит за зло?
– …Твой-то принц – каков молодец! В одиночку тебя спасать кидался. Насилу удержали!
Лучше бы меня Ратомир с дерева снял, чем все войско ростокское. Уж модулярцу-то я бы долг вернул с легкостью. Что ж ты, князь…
Снова бурчащий себе под нос Велизарий, неожиданно ловко вынырнув из-за спины Вовура, сгреб меня в охапку и бегом понес в гостевые палаты. И я, покачиваясь на его мощных руках, впервые с рассвета позволил себе расслабиться.
Позволил себя раздеть. Чувствовал, как здоровяк, едва касаясь, протирал раны на руках и груди скисшим вином, и не стыдился стонать, и не сдерживал слезы. Потом, отмокая в здоровенном ушате с теплой водой, чуть не уснул.
Из полудремы меня выдернул все тот же Велизарий. Обнаружив давно остывшую воду, дворовый отнес меня в постель, перебинтовал вываренными тряпицами руки, укутал в одеяло.
– Во-о-от и хорошо, – приговаривал он. – Вот и ладно. Косточки вроде целыми сохранились, а мясо зарастет скоро. Вот и поспи. Тебе отдыхать надо. Опосля пойдешь ворогов своих застрелишь или зарежешь, все одно…
И сел на лавку пришивать вырезанные Лонгнафом завязки на одежду. А у меня вдруг и сон ушел из