Сердце бури. Екатерина Соболь
ему было так легко оставаться спокойным, но сейчас он чувствовал упоительную злость, чувствовал себя живым как никогда. – Давай, я ее на твоих глазах в окно вышвырну, чтобы до тебя наконец дошло мое «нет».
Странник невесело, скупо улыбнулся:
– Лично мне все эти сказочные штуки не нужны – просто мысленно позови меня, и все. До встречи, Генри.
Он исчез, а Генри тяжело опустился в кресло. Он вдруг понял, что его встревожило: и Джоанна, и волшебные существа были потрясены, узнав об истинном обличье того, кто их создал, а вот Странник, кажется, всегда знал настоящее имя Барса. Что, если четвертый волшебник куда могущественнее трех остальных? Что, если он прав, и стать огненной тварью – единственный способ разобраться с Хью?
Генри успел провалиться в эти размышления так глубоко, что с трудом от них оторвался, когда Эдвард заворочался и приподнялся на локте.
– С кем ты разговаривал? – сонно спросил он.
– Ни с кем, – неестественно бодрым голосом сказал Генри, глядя в окно. Сейчас ночь, сейчас же ночь, ничего не случится до утра. – Можешь рассказать мне все, что знаешь про Странника?
И тебе доброе утро. – Эдвард, кряхтя, сел и бережно переложил книгу на стол. – Ладно, слушай. Никто не знает, что он может, как выглядит, плохой или хороший. В сказках он появляется редко и всегда в надвинутом на лицо капюшоне. Самый таинственный волшебник из всех. Считается, что каждый может встретить его в дороге, а еще, помню, в одной сказке говорилось, что у него есть особая сила, которую он открывает одному из тысячи, только не сказано, что надо сделать, чтоб попасть в число этих счастливчиков. – Эдвард зевнул, старательно прикрывая рот рукой. – Так, секундочку. По-моему, еще глубокая ночь. Ты не против разойтись спать по своим комнатам? Пружины в этом диване, кажется, сговорились меня прикончить.
– Что, если где-то что-то уже случилось? – пробормотал Генри.
– Угу. За те несколько часов, пока окружающий мир был без твоего присмотра, треснула небесная твердь, и люди начали ходить на головах. Эй! Генри, стой, я же шучу! – Эдвард догнал его и загородил собой дверь. – Ничего не случилось, балда! Ты до утра дожить не можешь, не спасая всех направо и налево?
Генри сделал рывок в сторону, а когда Эдвард подался следом, резко сменил направление, скользнул под его рукой и выскочил в коридор. Там было тихо, все обитатели дворца, кажется, мирно спали, но вопрос, который он хотел задать, до утра ждать не мог.
– Ты дома, больше не обязательно быть героем круглые сутки, – частил Эдвард, не отставая от него. – Кстати, я знаю, чем мы займемся с утра: надо бы подобрать тебе комнату. Гостевая спальня, где тебя поселили, слишком скромная для принца, а в твоей детской теперь живет Перси, но ты можешь выбрать любую дру… Генри!
Дойдя до нужной двери, Генри не стал стучать, просто распахнул ее и, подойдя к маленькой кровати, громко кашлянул. Впрочем, вежливый кашель на Перси не подействовал, и Генри молча усадил его, крепко держа двумя руками за плечи. Тот сонно моргнул и попытался лечь обратно, но Генри