Такая большая любовь. Морис Дрюон
сами спровоцировали лейтенанта.
– Кто-нибудь двое, помогите ему подняться.
Ни Бриссе, ни Дюваль, ни Февр не двинулись с места.
Когда подбежали к Летелье, он был весь белый, как погасшая свеча. На щеках выступила тонкая сеточка сосудов. Он лежал в грязи и дрожал, держась обеими руками за сломанную ногу.
После этого за все время, пока взвод стоял на постое, не было ни одного происшествия.
Каждый раз, когда Жюлю говорили: «Все-таки надо было что-то сделать», тот отвечал: «Ладно, ничего. Вот начнется настоящая драка, тогда он за все заплатит».
К апрелю Летелье вернулся в часть и стал добросовестным денщиком.
После того как в мае отбили атаку немцев, разведгруппа, в которую входил эскадрон Нуайе, проникла в Бельгию.
Первые два дня прошли спокойно, и группа покрывала милю за милей по цветущим фламандским полям. Утром третьего дня, когда взвод Сермюи проезжал через одну из деревень, его обстреляли из пулемета. На то, чтобы обыскать деревню и выбить из нее вражеский дозор, ушло около часа. Во взводе было двое раненых, и в их числе Дюваль, получивший пулю в плечо.
– Вот видите, – говорили бойцы, – не зря он боялся: первым на пулю и нарвался.
Во время перестрелки лейтенант отдавал приказы, по обыкновению, сухо и от пуль не прятался, словно все еще находился в деревне на постое.
На следующее утро, когда Сермюи, как обычно, ехал во главе эскадрона, высланные вперед разведчики доложили, что к ним приближается броневик.
В бинокль его было очень хорошо видно. Броневик двигался без сопровождения, с открытым люком. Может, заблудился, а может, вел одиночную разведку. До него оставалось метров семьсот, когда он скрылся за деревьями.
Взвод не располагал вооружением, чтобы вступить в бой с броневиком. Оставалось только рассеяться и пропустить его.
И все же Сермюи колебался, отдавать приказ или нет. Он быстро оглядел территорию вокруг, сто метров дороги до поворота, кювет и деревья по бокам, потом подозвал Бриссе.
– Сдай лошадь, – приказал он, – возьми автомат и обойму патронов и иди за мной. – Затем крикнул: – Остальным – рассеяться по своему усмотрению! Галопом!
Он спешился и передал поводья Летелье, который отвел Даму Сердца в сторону. Дорога сразу опустела. Сермюи и его бывший псарь остались одни.
– Заляжешь здесь, – указал на кювет офицер. – Когда броневик подойдет к дорожному столбу… Вон там, видишь, белый столбик? Сразу стреляй по дороге перед ним. Если он продолжит движение, подтянись и снова стреляй, но все время перед ним по дороге. Понял?
Бриссе подумал: «С автоматом против броневика! Да этот мерзавец либо спятил, либо хочет, чтобы меня убили».
Похожий на огромного кабана броневик появился из-за поворота и пополз за деревьями.
– Бей по дороге, и никуда больше, чтобы его задержать, – повторил Сермюи. – А я попробую его добить.
И, выхватив пистолет, побежал вперед.
«Попробую его добить». При этих словах на охоте, когда звучал сигнал к травле, Сермюи обычно вынимал из ножен длинный нож. И Бриссе вдруг заметил, что