Моя вечная жизнь. Елена Логунова
булочками и крашеными яйцами, которые являлись символами новой жизни. Богатые традиции древних весенних фестивалей без труда угадываются и в современных пасхальных ритуалах.
Христианство адаптировало и по-своему интерпретировало немало языческих таинств, и праздник равноденствия в том числе: отсчитайте-ка назад от 24 декабря – католического Рождества Христова – девять месяцев, чтобы узнать день зачатия Иисуса, что получится? Все то же, 20–23 марта – весеннее равноденствие!
Да и древняя славянская Масленица до того, как ее сдвинул со своего календарного срока христианский Великий пост, приходилась также на весеннее равноденствие! Образ Масленицы, которую обычно представляли в образе женоподобной фигуры из соломы, соединял в себе зиму и весну, смертоносное начало и животворящее: сжигая куклу, люди прощались со старой жизнью и вступали в новую.
– Да, очень похоже, – признала я. – Тот, кого мы ищем, приносит человеческую жертву, чтобы возродиться заново.
– Вот почему он делает это каждый год – для него это календарный праздник! – Павел так резко задернул штору, что едва не оборвал ее с карниза.
– День Алого Ангела – поистине, красный день календаря! – прошептала я очень тихо, чтобы Павел не услышал.
Много лет назад Алый Ангел убил его родную сестру, и с тех пор Павла не оставляет жажда мести. Настоящий кровник – мой покойный друг Даниэль – от него ускользнул, но оказалось, что есть и другой… Точнее, другие.
Я ощутила холодок на спине. Раньше Павел меня любил, а теперь?
Он обернулся. Я встала с кресла, в которое устало опустилась, едва мы вошли в номер.
– Правильно! – одобрил мой внутренний голос. – Если этот дикий сербский горец вздумает тебя убивать, то лучше умереть стоя, чем жить на коленях!
– Это сказала испанская коммунистка Долорес Ибаррури, – пробормотала я, узнав цитату.
– Что? – Павел шагнул ближе и положил руки мне на плечи.
Я не шевельнулась, когда твердая горячая ладонь легла на мое открытое горло. Помедлив немного, рука скользнула выше и подняла мой подбородок. Наши взгляды встретились.
– Итак, для него это праздник, а для тебя? – шепотом спросил Павел.
Мое сердце гулко бухнуло и замерло. Я так надеялась, что он не заметит перемену во мне или хотя бы не сразу поймет, какова ее причина! Идиотка.
Он все понял правильно. Отпираться не имело смысла, и я сказала правду:
– А для меня это была большая неожиданность.
Если бы после этого признания мой бывший любовник свернул мне шею, я бы не удивилась. Но любовь – воистину удивительное явление! Никогда не знаешь, умерла она вовсе или только уснула до весны…
– Бедная моя, – сочувственно вздохнул Павел и зарылся лицом в мои волосы.
Сердце неуверенно стукнуло раз, другой – и забилось в нормальном ритме. Павел подхватил меня на руки.
Бывший любовник – это не приговор. С некоторых пор я точно знаю,